Созвездие верности   ::   Райс Луанн

На прошлой неделе Румер помогла раненому кролику, на позапрошлой – брошенной собаке, в июле – сломавшему крыло дрозду, а в июне – двум новорожденным котяткам. Ей нравилось выхаживать животных, но из-за своих чувств к Зебу она не смела даже прикоснуться к нему. Тогда она присела возле него и заглянула ему в глаза.

– Зеб, – шепнула Румер, сгорая от желания утешить его, вправить его лодыжку – в общем, помочь ему, так же как своим любимым кошкам, белкам и кроликам, – но она боялась причинить ему боль.

– Что стряслось?

Голос прозвучал у Румер из-за спины, но ей не пришлось оборачиваться. По тому, как Зеб быстренько уселся, чтобы не выглядеть слабаком в глазах самой красивой ведьмы Мыса Хаббарда, Румер поняла, что это Элизабет вышла на крыльцо.

– Пытался поймать падающую звезду, – пошутил Зеб.

– Мне показалось, что кто-то позвал меня, – сказала Элизабет, – но, выглянув в окно, я увидела только, как вы двое летели с крыши. С тобой все нормально, Зеб?

– Он в полном порядке, – ответила Румер, но она сама видела, что это было далеко не так. Но Зеб все равно храбро оперся о локоть, чтобы произвести впечатление на Элизабет. Тогда Румер оставила его со своей сестрой и пошла к дому Мэйхью, чтобы вызвать по телефону «скорую помощь».

– Если ты хотел покрасоваться передо мной, – говорила Элизабет, и, оглянувшись назад, Румер увидела, как ее сестра погладила Зеба по голове, – то тебе нужно было спуститься с небес на землю. Почему ты все время гоняешься за светом этих звезд? Ведь в них больше ничего нет. К тому времени, как свет звезды доберется до земли, ее самой может уже и не быть. Земля, Зеб. Здесь наше место.

– Правда? – промямлил Зеб так, словно всерьез воспринимал ее слова. – На земле?

– Да, на земле, – ответила Элизабет, и в эту минуту Румер возненавидела свою сестру за ее красоту, ради которой Зеб был готов забыть свои мечты, но еще больше она возненавидела Зеба – за то, что он так легко сдался.



Глава 1

Знак с надписью «ПРОДАЕТСЯ» столько времени торчал в кустах плюща, что почти превратился в привычную деталь пейзажа. Но вдруг однажды он исчез. С началом июля Мыс Хаббарда пробуждался от весенней спячки, поэтому такое событие не прошло незамеченным. Совершая свои вечерние моционы по тупику и поглядывая на старый дом Мэйхью, парочки терялись в догадках – да так громко терялись, что даже Румер Ларкин слышала их голоса.

Румер тоже размышляла на этот счет, но совсем чуть-чуть. У того дома, через сколько бы рук он ни прошел, был лишь один значимый хозяин – Зеб, который продал его десять лет назад, после развода с Элизабет.

Румер знала, что Мыс привлекал два типа людей. Те, что были похожи на ее семейство и оставались здесь навсегда, и те, кого больше волновали вопросы цен на недвижимость. Такие люди приезжали сюда, но надолго не задерживались. А женщины с Мыса – или les Dames de la Roche, [1] как их называл Винни Хаббард – просто наблюдали за происходящим без особого интереса.

Солнце уже село, сгустились сумерки. В воздухе стоял аромат жимолости и чайных роз. Возле гаража, у каменной стены, цвели бледно-голубые и белые гортензии. Во дворах коттеджей росли символы Мыса Хаббарда – сосны и крупноплодные дубы. Послышался какой-то резкий назойливый звук – это ее отец обрабатывал наждачной бумагой дно своей лодки. Выглянув из кухонного окна, Румер смахнула с глаз волосы пшеничного цвета и поняла, что сейчас было самое время для прощания.

Она прошла в прихожую, где ее семья оставляла свои дождевики и резиновые сапоги. Поленья для растопки очага были свалены у стены – ее сосновые панели потемнели от времени и соленого морского воздуха. Лучины хранились в медном чайнике, а в углу стояли две клетки, которые Румер принесла из своего ветеринарного кабинета.