Только в моих объятиях   ::   Гудмэн Джо

По ее понятиям, дело о каньоне Колтера можно было считать вполне закрытым. И военные оказались не в той позиции, чтобы иметь возможность с ней спорить.

Она привела их обратно в дом сенатора Стилвелла, в его винный погреб, и промолвила:

— Откровение святого Иоанна Богослова, стих 21, строка 21! — И, поскольку никто ничего не понял, добавила:

— «Улица города — чистое золото, как прозрачное стекло…»

Тут Райдер не выдержал и улыбнулся, тогда как офицеры совсем растерялись. Они даже испугались, не повредилась ли дамочка в уме. Вздохнув, она заявила:

— Хватит глазеть на меня, джентльмены. Ответ у вас под ногами!

Райдер оказался самым догадливым: первый вытащил из кармана перочинный нож и поковырял кирпичи, которыми был вымощен пол в погребе. Золото, как известно, довольно мягкий металл, и ему недоставило труда отколупать краску и добраться до вожделенных слитков. На острие ножа появились золотистые стружки. Он высоко поднял его, демонстрируя собравшимся офицерам, поиски которых не увенчались успехом. Армия успела перевернуть дом сенатора вверх дном не меньше двадцати раз — не исключая, конечно, и винный погреб — и все без результата.

— Как ты догадалась? — спросил Райдер, когда они вдвоем возвращались домой.

Вот тогда-то Мэри и рассказала, как машинально ковыряла ногтями пол, пока Райдер выуживал признания у Анны Лей, а потом, много позже, заметила у себя под ногтями золотые крошки.

Будучи отличным игроком в покер, она до поры придерживала эту тайну про себя, пока не удостоверилась, что обладает самой сильной картой и знает, как именно ее пустить в ход с наибольшей выгодой.

Оправдание Райдера Маккея происходило с куда меньшей помпой, чем осуждение его дяди. Армия сняла с него все обвинения и претензии и предложила восстановить в чине, если он пожелает. Но Райдер отказался — о чем не стал сожалеть ни один офицер. Они понимали, что выглядят не совсем красиво, вынужденные пойти на уступки какой-то Мэри Деннехи, и рады были поскорее покончить с этим делом. Само присутствие разведчика стало бы немым укором, напоминанием о неэффективности громоздкой армейской машины и ошибочных предрассудках, заведших в тупик отношения с индейцами в западных штатах. Итак, Райдер Маккей был оправдан, но не стал героем.

Его это вполне устраивало. Он предпочитал трудиться на клочке земли, которую приобрел неподалеку от Флагстаффа, а не крутиться в шумной суете Нью-Йорка или Вашингтона. Накопленных денег должно было с избытком хватить для устройства небольшого ранчо. На его сбережения приобрели землю, а на выделенную некогда Джеем Маком сумму — скот и рабочие руки. Следом за этим пришла неожиданная новость от Ренни: пользуясь оставшейся от Райдера картой, она сумела добраться до материнской серебряной жилы. В качестве свадебного подарка она привезла акции нового рудника и Северо-Восточной железной дороги. Предприятия, совладельцами которых стали и Райдер с Мэри, вполне обеспечивали им безбедное существование.

И, как не преминул напомнить Джей Мак, не вредили при этом развитию его любезной железной дороги.

— Что такое? — спросила Мэри, чувствуя, как Райдера сотрясает беззвучный смех. — О чем ты подумал?

— Что твой отец настоящий пройдоха.

— В бизнесе таких людей принято называть удачливыми.

— М-м-м. — Он наклонился и чмокнул ее в макушку. — Он что-то часто стал поговаривать о том, что устал от дел. Я сам слышал, как он плакался в жилетку судье Хэлси на последнем приеме.

— Знаю. До меня тоже дошли эти слухи. — Она покачала головой и продолжила:

— Почему-то мне казалось, что он никогда не уйдет от дел, однако вот уже несколько лет он доверял управление железной дороги Ренни с Джарретом, и сейчас они вполне способны управляться самостоятельно.