В мерцании свечей   ::   Мэтер Энн

— Нет! — резко воскликнула она, нервно проводя рукой по волосам. — Я этого делать не буду. Мы с Полом расстались два года назад, и я не стану сейчас к нему обращаться. Об этом не может быть и речи.

Мэйделин нахмурилась:

— Значит, твоя гордость для тебя важнее гибели сестры? Она твоя сестра, Карен, твоя семнадцатилетняя сестра!

— Не устраивай театр, мама, — резко сказала Карен. — Не сработает. Я отказываюсь делать это. Как ты сказала, Сандре семнадцать лет. Она не ребенок. Она может делать свои собственные ошибки. В конце концов, мне было всего восемнадцать, когда я встретила Пола.

— И посмотри, чем все это кончилось, — жестоко упрекнула ее мать. — Тебе двадцать пять, а ты уже давно разведена. Да и потом, в этом случае речи нет о браке. Как ты сама заметила, Саймон женат. Это только ухудшает положение.

Карен побледнела. Разговор всколыхнул мучительное прошлое, которое она два года старалась похоронить поглубже. Она всегда знала, что мать недовольна ее разрывом с Полом, но то, что та бросила ей это в лицо, чуть не довело Карен до слез. Как может мать быть такой жестокой. Впрочем, слезы всегда были роскошью, недоступной Карен, не поддастся она им и сейчас. Как и ее отец, Карен была независимой, поэтому Мэйделин всегда льнула к малышке Сандре и совсем забаловала ее, после того как много лет назад отец погиб в авиакатастрофе.

Карен знала, что мать хочет спасти Сандру от нее самой и ей все равно, если при этом она причинит боль своей старшей дочери. Ей очень хотелось повернуться и уйти, предоставив матери и сестре разбираться самим, но, если она так поступит, путь сюда будет ей навсегда заказан. Между тем, как сказала мать в начале разговора, других родственников, кроме них с Сандрой, у Карен не было, и, порвав с ними, она оставалась совершенно одна. Как же могла она уйти?

— Ну? — воскликнула мать. — Ты собираешься дать сестре погубить себя?

Карен тяжело вздохнула. Ультиматум выдвинут, но она совершенно к нему не готова. Что могла она сказать? Как могла она объяснить, что не только гордость не позволяла ей искать встреч с Полом? Что она боялась своих предательских чувств, боялась, что он увидит, как волнует ее.

Но у Саймона тоже была жена, на которую он никогда не обращал внимания, и хотя Карен не любила Джулию Фрейзер, но отмахнуться от нее не могла. Возможно, Пол будет счастлив разрушить этот роман. В конце концов, у него нет причин любить семейство Стэси.

— Ладно, — согласилась она наконец. — Но почему ты считаешь, что Пол обратит внимание на мои слова? И тем более поговорит с Саймоном?

— Когда-то Пол хорошо относился к Сандре, — ответила Мэйделин, обрадовавшись капитуляции Карен. — И еще он знает, что за человек Саймон.

Карен резко погасила сигарету, вдавив ее в пепельницу, и сунула руку в карман слаксов. Итак, она обрекла себя на разговор с бывшим мужем. Господи, будто мало было ей горьких воспоминаний, так еще придется усиливать их личной встречей. Как встретится она с человеком, с которым делила нежнейшие моменты супружества? «Наверное, — мрачно подумала она, — было бы легче, если бы мы не любили друг друга так сильно… а теперь…»

Ей было восемнадцать, когда она встретила Пола Фрейзера. Он был тогда председателем правления «Фрейзер текстиль индастриз», чья главная контора находилась в Лондоне, а Карен — очень юным дизайнером в этой компании. Работая там почти два года, она даже не мечтала о том, что ей доведется познакомиться с молодым, энергичным руководителем, чье имя, казалось, стало символом Успеха с большой буквы. В тридцать лет он все еще оставался холостяком и был одним из самых популярных мужчин Лондона. Газеты и журналы, посвященные светской жизни, широко публиковали истории о нем, и репортеры повсюду следовали за ним по пятам.