Венок из флердоранжа   ::   Уинтерз Ребекка

Понимает ли она, что причина ее печали – утрата дальнейшей жизненной перспективы?

Тридцать семь лет – слишком молодой возраст, чтобы умирать. Его уход оставил Андреа у разбитого корыта. Уничтожил надежду создать семью.

Она встала и прислонилась к стволу дерева.

Чтобы восстановить силы, нужно, прежде всего, выспаться. Ей надо закончить последний проект мужа, основанный на легендах о короле Артуре. Потребуется еще пара дней, чтобы запечатлеть на пленке оленя или дикого вепря – такого рода картину, какую можно увидеть на старинном гобелене. Тогда ее коллекция фотоснимков будет полной. К несчастью, она должна вернуться в Нью-Хейвен.

Андреа жила в Бретани почти неделю и уже узнала, что после захода солнца лес здесь превращается в какой-то зачарованный мир. Именно в нем она нашла место, скрытое от чужих глаз и спокойное, если не замечать лесных жителей, пробегающих иногда среди берез и зарослей орешника.

Она накинула на плечо ремень фотоаппарата и прислушалась. Какое-то шуршание в подлеске. Вероятно, какое-то лесное животное…

Андреа вгляделась в темноту и невольно охнула.

В дальнем конце поляны словно из воздуха соткалась стройная фигура в военном камуфляже. Андреа бросило в дрожь, когда незнакомец начал медленно приближаться к ней.

Высокие скулы подчеркивали жесткие черты его лица, загоревшего под экваториальным солнцем. Такого загара во Франции не встретишь. Несмотря на сумерки, она заметила, как горят его голубые глаза, внимательно изучавшие ее из-под черных бровей. Темные волосы у мужчины были коротко пострижены.

Она никогда не встречала таких красивых и таких… опасно агрессивных мужчин. Андреа легко бы могла представить его в сверкающих доспехах на коленях перед Гинервой в ореоле небесного сияния. Наконец он заговорил низким голосом, и волшебное видение разлетелось на тысячу осколков.

– Вы перешли границу, – объявил он сначала на французском, а потом на английском, причем с сильным акцентом.

Подчеркнуто враждебные нотки в голосе застали Андреа врасплох. Это не был переодетый принц, осваивавший искусство рыцарского обращения. Никаких учтивых слов вроде «добрый вечер», или «если вы простите», или «я сожалею, сударыня»…

Он что, прочел название книги, которую она держала? Иначе откуда бы незнакомец мог знать, что с ней надо говорить по-английски? Андреа крепче сжала книгу.

– Вообще-то у меня есть разрешение находиться здесь, – тихо произнесла она.

Глаза у него превратились в щелки. Неожиданно он сдернул фотоаппарат у нее с плеча. Движение было слишком легким и быстрым, чтобы она успела помешать ему. Намотав ремень на крепкое мужское запястье, он продолжал разглядывать Андреа. Теперь совершенно невозможно отобрать у него камеру.

– Здесь никому не разрешено находиться. Кем бы вы ни были. Полагаю, что вы просто проходили мимо.

– Главный управляющий сказал мне, где я могу снимать дикую природу.

– Вы получите ваш фотоаппарат завтра утром у охранника на воротах. – Взгляд его застыл. – Если вы солгали, то на вашем месте я бы больше никогда сюда не приходил. – Дерзким взглядом он еще раз изучил ее лицо и фигуру. – Запомните, вы предупреждены, – добавил он и с какой-то кошачьей грацией исчез в густой листве.

Андреа понадобилась целая минута, чтобы прийти в себя. Пора возвращаться в замок над озером. Она не собирается оставаться здесь дольше. Надвигалась ночь, а в темноте трудно следить за тропинкой.

Главный управляющий, знакомя ее с огромным поместьем, не сказал, что нанял ночного охранника. Правда, он и не предполагал, что после заката солнца Андреа отправиться фотографировать окрестности.

Но сейчас Андреа думала не об этом. Как это удивительно… Она читала поэму о Ланселоте в глуши леса, в котором вырос рыцарь.