Жар небес   ::   Браун Сандра

Он совершал неслыханное посягательство: Кэш Будро дотрагивался до Шейлы Крэндол! И он еще смел притворно виноватым голосом пояснять свои действия:

– Они знают, где самые вкусные места! Шейла сделала вид, что ее не волнует провоцирующий взгляд.

– Ты, я вижу, как был наглецом, так и остался.

– Не хотелось бы разочаровать тебя.

– Мне это безразлично.

Скованная его непреодолимым влиянием, она изо всех сил старалась сохранить внешнюю невозмутимость.

– Мне пора. Как раз успею к ужину. Рада была повидать вас, мистер Будро.

Он изобразил легкий поклон.

– Доброй ночи, мисс Шейла.

Она кивнула с высокомерием, свойственным скорее ее сестре Трисии, чем ей самой, и направилась по тропинке к дому. Можно было не сомневаться, что он смотрит ей вслед.



Глава 2

Шейла пробиралась между деревьями, то и дело спотыкаясь о кочки, торопясь укрыться в стенах дома. Ночной воздух испускал тысячи пряных запахов. На берегах ручья благоухала жимолость. Откуда-то лились ароматы гардении, дикой розы, магнолии, лигуструма с твердыми, будто восковыми, листьями. Шейла различала и узнавала эти запахи. Они словно поднимались из глубин ее подсознания, и каждый был связан с отдельным воспоминанием, отдаваясь в душе сладкой болью.

Никакой запах на земле не похож на запах садов Бель-Тэр, на запах родного дома. Если бы ее ослепили и привезли сюда, она безошибочно узнала бы это дорогое ее сердцу место.

Ночной хор лягушек и цикад гремел во всю силу. Закрыв глаза, она прижалась лбом к шершавому стволу флоридской сосны. Неужели она снова дома, в Бель-Тэр, в душистую летнюю пору! На какой-то миг она словно наяву ощутила холодную пелену зимнего лондонского тумана.

Затем, не выдержав, открыла глаза. Пред ее восхищенным взором возвышался дом, легкий и белоснежный. Он располагался в центре широкого пространства, освобожденного от лесных зарослей.

Желтый свет электрических ламп освещал часть веранды, которая опоясывала дом с четырех сторон.

В одном из углов веранды Коттон когда-то устроил для Шейлы и Трисии веревочные качели. Бостонские папоротники, нежные, точно лебяжий пух, росли в двух вазах по обеим сторонам от входной двери. Веда очень любила эти папоротники, вечно суетилась вокруг них и бранила всякого, кто проходил мимо слишком близко.

Веды больше нет в Бель-Тэр. Коттон балансирует на грани жизни и смерти в больнице святого Джона. Только сам дом остается пока незыблемым и неизменным.

«Бель-Тэр», – прошептала она благоговейно, будто слова молитвы, и отойдя от дерева, нагнулась и, уступая неожиданному желанию, сняла сандалии. Горячие босые ступни погрузились в прохладную, совсем недавно политую мягкую траву.

На аллее, посыпанной толчеными ракушками, ей пришлось поморщиться от боли. Но и в этой боли было забытое и теперь ожившее вновь радостное воспоминание детства.

Знакомый хруст и покалывание ракушек. Знакомый скрип входной двери. Бель-Тэр все тот же. Наконец-то она вернулась домой.

Не правда! Это больше не ее дом. Это их дом. Его и Трисии. С тех пор как он женился на ней.

Оба уже сидели в столовой за длинным обеденным столом. Трисия потягивала из бокала бурбон со льдом.

– Сколько можно тебя ждать! – в сердцах бросила ее благовоспитанная сестрица.

– Прошу прощения. Бродила по лесу и совсем позабыла о времени.

– Не бери в голову, Шейла, – улыбнулся Кен Хоуэл. – Не так уж долго мы ждали.

Достав из буфета хрустальный графин с бурбоном, он наполнил свой бокал.

– Тебе налить чего-нибудь?

– Джин и тоник, пожалуйста. Льда побольше. Жара ужасная.

– Духота, я бы сказала. – Трисия раздраженно помахала перед собой жестко накрахмаленной льняной салфеткой.

– Нормально? – спросил Кен, подавая Шейле бокал.

Та сделала глоток и ответила, стараясь не глядеть в его немигающие глаза:

– Прекрасно. Спасибо.