Аналогия   ::   Медников Борис Михайлович

в головах людей, получивших информацию по меньшей мере из двух источников. Новые образы, новые методы и технологии, как правило, – результат этих рекомбинационных процессов.

Аналогия, на мой взгляд, очень полная. Иное дело, стоит ли ею заниматься, имеет ли она, как теперь любят говорить, эвристическое значение. Облако, о котором говорил Гамлет, может быть, действительно походило на кита или верблюда – но и что из того?

Но если процессы внешне не схожи, но вызваны к жизни и развиваются согласно общим для них закономерностям, можно предполагать, что феномен, обнаруженный в одном из информационных каналов, вероятен и в другом. Непонятное явление, обнаруженное в одной сфере, может быть истолковано по аналогии со сходным – в другой. Конечно, аналогия не доказательство, но она помогает найти искомое доказательство, со значительной долей вероятия мы уже знаем, куда надо идти, какие наблюдения и эксперименты ставить. В следующей главе мы рассмотрим ряд подобных примеров. Кое-что я приводил и в первой своей статье.

А вскоре вышла в свет книга известного английского теоретика эволюции Р. Докинза «Эгоистичный ген» [2] , в которой он развивал весьма сходные идеи. Согласно Докинзу, следует различать устойчивые элементарные элементы культурной деятельности человека (слова, жесты, мелодии, навыки и т. д.). Он называет их memes, следовало бы этот термин перевести как «мимы», но, по-моему, лучше держаться исходного латинского звучания – «мемы», тем более, что слова того же корня (мемуары, мемориал) прочно вошли в русский язык. Мемофонд какой-либо цивилизации аналогичен генофонду биологической популяции. Случайно изменяясь при передаче из поколения в поколение и образуя разные сочетания, мемы участвуют в культурной эволюции.

Я прочел книгу Докинза с большим удовлетворением. Дело не в приоритете: в конце концов нас обоих опередил больше чем на сто лет не кто иной, как Чарльз Дарвин. Именно он в XIV главе «Происхождения видов» впервые провел четкую аналогию между эволюцией видов и эволюцией человеческих языков. Но приятно чувствовать, что ты не один. Если одна и та же идея возникает в разных местах независимо, шансы на ее выживание и развитие резко возрастают.

Итак, сформулируем исходные положения:

1. Генетический канал информации. Материальный носитель информации – последовательность дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК), в которой в разных сочетаниях чередуются четыре основания – гуанин, аденин, цитозин и тимин. У высших организмов лишь немногие проценты этой последовательности кодируют аминокислотные последовательности белков (о прочей ДНК мы поговорим во второй главе). С матрицы ДНК снимается копия – молекула рибонуклеиновой кислоты (РНК). При этом особой перекодировки не происходит – лишь тимин заменяется урацилом. РНК служит матрицей при синтезе белков – это уже настоящая перекодировка с жестким, практически единым для всей живой природы кодом.

В ДНК закодирована лишь информация об аминокислотном составе белков, очередности и интенсивности их синтеза. Но от трех этих факторов зависит судьба клетки – погибнуть ей или выжить, стать клеткой нервной системы или соединительной ткани. Так формируются ткани и органы, так возникает живой организм. Не забывайте о своеобразном парадоксе: хотя все наследуемые признаки организма закодированы в ДНК, там нет, например, «гена голубых глаз» или «гена желтых горошин», как иногда говорят генетики для простоты. Все. внешние признаки организма получаются как бы сами собой в результате белкового синтеза. Так, сложив на столе три карандаша концами, мы получаем треугольную структуру с суммой углов, равной двум прямым, хотя и не задавались целью получить именно этот результат.