Багряные отблески (Парафраз из Густава Мейринка) :: Пятигорский Александр Моисеевич
Страница: 4 из 9 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕГода изменят нам походку, 08.08.10 - 05:29 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Багряные отблески (Парафраз из Густава Мейринка) :: Пятигорский Александр Моисеевич
– А ты чей будешь?" Страх пронзил мальчика сразу до конца, до предела, за которым нет ничего. "Это – главного технолога сын, Теодора Рувимовича, – ответил за него Костин, – мой случайный попутчик". Они вышли. Поезд двинулся. Ему очень хотелось чая, но проводник больше не появлялся, а он побоялся идти его просить. Он допил водку, съел оставшийся хлеб и выкурил папиросу, выпавшую из рук Костина, когда пришли его брать. До города добрались к пяти утра. Он бежал со станции по обледенелой дороге, а потом, чтобы срезать путь, напрямик через пруд. Два раза падал на грязном неровном льду. Дальше опять по дороге, не останавливаясь, до завода, скорее домой. Отец только что вернулся с ночной смены. Захлебываясь горячим чаем, мальчик рассказал об остановке в ночи, людях в белых полушубках и парабеллуме. Отец сказал, что Сергей Антонович – прекрасный специалист и очень хороший человек. Ну, может, ошибку совершил какую, так ведь разберутся же… Так отпал Костин».
Он писал очень мелко, но лист кончился. Интересно все-таки, как его зовут. Нет, здесь нет того страстного интереса и жуткого страха, как в уральском поезде. Скорее, это даже не интерес, а своего рода любопытство не полностью знающего. Имя и отчество отца едва ли помогут. Долго он еще будет сидеть в этой кухне – своей? Чужой? В конце концов, багряные отблески можно увидеть и в чужом доме. А почему, например, его не интересует город, где он живет, месяц, число и год? Да потому, что он это и так знает. Сегодня, когда они встали, Мэри сказала, что Рон очень хвалил его рассказы, говорил, что еще два-три и будет прекрасный сборник. Значит, он – писатель? Но не надо торопиться с выводами, да и откуда Рону знать русский. Теперь, если зазвонит телефон, то он специально изменит свой голос, чтобы звонивший спросил, кто это… Третий лист: «Чердачное помещение в левом крыле Русского музея. Ветхое, пережившее блокаду кресло, на нем сидит мальчик. Он высок, худ и не очень чист. Напротив него за широким низким столом – Валентин Юрьевич Ворзонко, гений, кумир и наставник будущих гениев. Ворзонко разливает водку по граненым стаканам. На газете разложены соленые огурцы, толстые ломти салтисона и буханка черного хлеба, еще теплого. "Как подвигается ваше чтение Египетской Книги Мертвых, маэстро?" Мальчик судорожно опрокидывает в глотку полстакана ледяной водки. "Что вы, Валентин Юрьевич, я еще не кончил грамматику Гардинера". – "На Гардинера я вам даю две недели. Этого за глаза довольно, чтобы выучить все корни и три-четыре сотни ключевых иероглифов. Возможно, что через две недели меня здесь не будет, или через два дня. Еще очень вам рекомендую прочесть, хоть в переводе, "Разговор человека со своей душой". Лучше, конечно, в оригинале – в Эрмитаже есть хорошая фотокопия Берлинского Папируса". Мальчик допил стакан, пососал огурец и закурил сигарету "Дукат". "Куда же, – не сочтите это нескромностью или праздным любопытством, вы собираетесь уехать через две недели или через два дня и когда рассчитываете вернуться?" – "Мне надо отсюда убраться, пока не пройдет непосредственная опасность. Позавчера арестовали моего шефа". Мальчик подумал, что ведь уже сейчас могут прийти, в любую минуту. "Но это не ваша забота. Вам следует изучить древнеегипетское учение о посмертном существовании наивнимательнейшим образом. Вы уже и так потеряли бездну времени, занимаясь разной ерундой. По-моему, у вас через три недели день рождения. На случай, если вполне предвиденные обстоятельства помешают мне вас тогда поздравить, позвольте мне сейчас выпить за ваше первое двадцатитрехлетие". Они стоя чокнулись. От водки у мальчика уменьшился страх, но очень захотелось скорее вернуться на Петроградскую сторону, к девушке, у которой он ночует». |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|