Происшествие в Боэн Биконе   ::   Честертон Гилберт Кийт

- Чего зря стоим, вон Симеон Барнс!

- Вот и подождем, - сказал патер. - Он как раз сюда идет. Спутников его я знаю, они из Гринфорда, люди хорошие, пришли по своим пресвитерианским делам.

В это самое время рослый кузнец обогнул собор и оказался у себя на дворе. Тут он встал как вкопанный и обронил молот. Инспектор, сохраняя должную непроницаемость, сразу шагнул к нему.

- Не спрашиваю вас, мистер Барнс, - сказал он, - известно ли вам, что здесь произошло. Вы не обязаны отвечать. Надеюсь, что неизвестно и что вы сможете это доказать. А пока что я должен, как положено, арестовать вас именем короля по обвинению в убийстве полковника Нормана Боэна.

- Не обязан ты им ничего отвечать! - в восторге подхватил сапожник. Это они обязаны доказывать. А как они докажут, что это полковник Боэн, когда у него вместо головы невесть что?

- Ну, это уж слишком, - заметил доктор патеру. - Это уж для детективного рассказа. Я лечил полковника и знал его тело вдоль и поперек лучше, чем он сам.

У него были очень изящные и весьма странные руки. Указательный и средний пальцы одинаковой длины. Да нет, конечно же, это полковник.

Он посмотрел на труп с размозженным черепом; тяжелый взгляд неподвижного кузнеца обратился туда же.

- Полковник Боэн умер, - спокойно сказал он. - Стало быть, он в аду.

- Ты, главное дело, молчи! Пусть они говорят! - выкрикивал сапожник, приплясывая от восхищения перед английской законностью. Никто так не ценит закон, как завзятый безбожник.

Кузнец бросил ему через плечо с высокомерием фанатика:

- Это вам, нечестивцам, надо юлить по-лисьи, ибо ваш есть закон в мире сем.

Господь сам хранит и сберегает верных своих, да узрите нынче воочию.

И, указав на мертвеца, добавил:

- Когда этот пес умер во грехах своих?

- Выбирайте выражения, - сказал доктор.

- Я их выбираю из библии. Когда он умер?

- Сегодня в шесть утра он был еще жив, - запинаясь, выговорил Уилфрид Боэн.

- Велика благость Господня, - сказал кузнец. - Давайте, инспектор, забирайте меня на свою же голову. Мне-то что, меня по суду наверняка оправдают, а вот вас за такую службу наверняка не похвалят.

Степенный инспектор поглядел на кузнеца слегка озадаченно, как и все прочие, кроме чудака патера, который все разглядывал смертоносный молоток.

- Вон там стоят двое, - веско и ясно продолжал кузнец, - два честных мастеровых из Гринфорда, вы все их знаете. Они присягнут, что я никуда не отлучался с полуночи: у нас было собрание общины, и мы радели о спасении душ всю ночь напролет. В самом Гринфорде найдется еще человек двадцать свидетелей. Был бы я язычник, мистер инспектор, я бы и глазом не моргнул пусть вам будет хуже. Но я христианин и обязан вас пожалеть, а потому сами решайте, когда хотите слушать моих свидетелей, - сейчас или на суде.

Инспектор, видимо, озадачился всерьез и сказал:

- Разумеется, лучше бы отвести подозрения с самого начала.

Кузнец пошел со двора тем же ровным, широким шагом и привел своих друзей, и вправду всем хорошо знакомых. Много говорить им не пришлось. Через несколько слов невиновность Симеона была так же очевидна, как громада собора.

Воцарилось то особое молчание, которое нестерпимей всяких слов. Чтоб сказать хоть что-нибудь, священник бессмысленно заметил католическому патеру:

- Вас явно очень занимает этот молоточек, патер Браун.

- Да, очень, - сказал патер Браун. - Почему он такой маленький?

Доктор вдруг дернулся к нему.

- А ведь верно! - воскликнул он. - Кто возьмет такой молоток, когда кругом столько больших?

Он понизил голос и сказал на ухо Уилфриду:

- Тот, кому большой не с руки. Мужчины вовсе не тверже и не отважнее женщин. У них всего-навсего сильнее плечи. Отчаянная женщина просто пришибет таким молотком десять человек, а тяжелым молотом ей и жука не убить.