Короли комедии - Михаил Светин   ::   Капков Сергей

Мне интересна не только эксцентрика как жанр, но и, конечно, внутренняя актерская эксцентрика. Леонид Иович очень любил, когда ему приносили собственные придумки, просил "поставить точку" в образе.

В фильме "Не может быть!" я играл соседа, и мы долго не могли найти эту самую точку. И я придумал. Вячеслав Невинный должен был театрально произнести фразу: "Береги ее!" И никак не мог сыграть этот эпизод - не выдерживал, начинал смеяться. Так вот этот финал придумал я, и мы так хохотали, что Слава Невинный никак не мог успокоиться. Вроде, и зрителям понравилось, смеются. Гайдай потом объявил, что должен мне две бутылки коньяка. Правда, так и не поставил.

- В этом фильме и в еще одной комедии Гайдая, "Частный детектив, или Операция "Кооперация", вы сыграли в паре с его женой - Ниной Гребешковой. Вам было оказано такое доверие! А ощущалось на площадке, что это жена режиссера?

- Ничего подобного не было. Мне кажется, что Гайдай со своей Ниной Павловной был еще строже, чем с другими. А потом он был человеком с юмором и доверял мне полностью: дважды женить меня на своей жене!

Да и вообще режиссеры часто снимают меня со своими женами. Ян Фрид, например, тоже дважды снимал меня с Викой Горшениной. В "Сильве" и в картине "Дон Сезар де Базан".

Они все считали, что я порядочный человек. Напрасно, конечно... они не правы. Совсем все не так. Старался, конечно, не пользоваться их доверием, ограничивал себя. Но...

- Михаил Семенович, не наговаривайте на себя, а то могут поверить и подумать бог знает что.

- Ну, тогда вернемся к комедии. Гайдай очень хорошо меня понимал, чувствовал, использовал. Но я сделал одну большую ошибку. В фильме "Частный детектив" я играл отца героиньки - бегал, падал, ловил преступников. И когда нас пытались утопить, девочка меня спрашивала: "Папа, что будем делать?" Я отвечал: "Надо прощаться". И тут от Леонида Иовича приходит новый сценарий, где я читаю: русская мафия в Америке, мой герой - Кац, которого потом сыграл Джигарханян. Его спрашивают: "Ну, господин Кац, что будем делать?" Я говорю: "Надо сдаваться". То есть роль - один к одному. Я даже рассердился. Гайдай спрашивает: "Миша, ну а какую роль вы в таком случае хотели бы сыграть?" И вот какой же я глупый человек! Я ему отвечаю: "Надо подумать". Конечно, Леонид Иович обиделся, ведь он очень хорошо ко мне относился. И ответил: "Ну, до лучших времен".

Я очень об этом жалею. По глупости своей проявил принципиальность там, где не нужно. В других картинах снимаюсь - порой во всякой ерунде. А у самого Гайдая вдруг пошел на принцип, взбрыкнул.

- Часто делали такие шаги, о которых потом жалели?

- Я очень много чего упустил по своей глупости. Помню, должен был играть у Георгия Данелия в "Афоне". Он принял меня хорошо, привел в номер, познакомил с сыном, достал коньяк. Съемки проходили нормально, но не успели доснять одну сцену - мой монолог на собрании в жэке. А меня ждали в Питере на телевидении, на какой-то эпизодик. Я тогда еще не соображал, кто такой Данелия, и вообще мало смыслил в кино, вот и заявил, что задержаться никак не могу. Данелия вспылил, устроил скандал, и я уехал. Фильм благополучно вышел, я там появляюсь пару раз и говорю не своим голосом. И чего я добился?

Собирался дважды сниматься у Рязанова - в "Служебном романе" и "Гараже". В первом пробовался на роль мужа Ахеджаковой, должен был гонять на мотоцикле, меняться квартирой - роль большая была, но ее вырезали вообще. В итоге Ахеджакова разговаривала с мужем только по телефону. Рязанов после этого пригласил попробоваться в "Гараж" на роль тромбониста. В итоге взяли Семена Фараду. Может быть, решающим фактором оказалось то, что я - артист иногородний, а сниматься нужно было два месяца без выходных, не покидая помещения. В общем, вновь не сложилось.