Полное собрание сочинений. Том 13   ::   Сталин Иосиф Виссарионович

Мне нравится в нём то, что он говорит не как обычный дипломат, —

он человек прямой, говорит то, что думает. Он вообще произвёл здесь очень хорошее

впечатление.

Рузвельт, по всем данным, решительный и мужественный политик. Есть такая философская

система — солипсизм, — заключающаяся в том, что человек не верит в существование

внешнего мира и верит только в своё я. Долгое время казалось, что американское правительство

придерживалось такой системы и по верит в существование СССР. Но Рузвельт, очевидно,

не сторонник этой странной теории. Он реалист и знает, что действительность является

такой, какой он её видит.

Что касается экономического кризиса, то он действительно не последний кризис.

Конечно, кризис расшатал все дела, но в последнее время, кажется, дела начинают

поправляться. Возможно, что наиболее низкая точка экономического упадка уже пройдена.

Я не думаю, что удастся достигнуть подъёма 1929 года, но переход от кризиса к депрессии

и некоторому оживлению дел в ближайшее время, правда, с некоторыми колебаниями вверх

и вниз не только не исключён, но, пожалуй, даже вероятен.

Дюранти. А как насчёт Японии?

Сталин. Мы хотели бы иметь хорошие отношения с Японией, но, к сожалению, это

зависит не только от нас. Если в Японии возьмёт верх благоразумная политика, обе

наши страны могут жить в дружбе. Но мы опасаемся, что воинствующие элементы могут

оттеснить на задний план благоразумную политику. В этом действительная опасность,

и мы вынуждены готовиться к ней. Ни один народ не может уважать своё правительство,

если оно видит опасность нападения и не готовится к самозащите. Мне кажется, что

со стороны Японии будет неразумно, если она нападёт на СССР. Её экономическое положение

не особенно хорошо, у неё есть слабые места — Корея, Манчжурия, Китай, и затем едва

ли можно рассчитывать, что она получит поддержку в этой авантюре от других государств.

К сожалению, хорошие военные специалисты не всегда являются хорошими экономистами,

и не всегда они различают между силой оружия и силой законов экономики.

Дюранти. А как с Англией?

Сталин. Я думаю, что торговый договор с Англией будет подписан и экономические

отношения разовьются поскольку консервативная партия должна понять, что она ничего

не выиграет, ставя препятствия в торговле с СССР. Но я сомневаюсь, чтобы в теперешних

условиях обе страны могли получить от торговли такие большие выгоды, как можно было

бы предположить.

Дюранти. Как Вы относитесь к вопросу о реформе Лиги наций в его итальянской

постановке?

Сталин. Мы не получали по этому поводу никаких предложений от Италии, хотя

наш представитель и обсуждал с итальянцами этот вопрос.

Дюранти. Всегда ли исключительно отрицательна Ваша позиция в отношении Лиги

наций?

Сталин. Нет, не всегда и не при всяких условиях. Вы, пожалуй, не вполне понимаете

нашу точку зрения. Несмотря на уход Германии и Японии из Лиги наций — или, может

быть, именно поэтому—Лига может стать некоторым фактором для того, чтобы затормозить

возникновение военных действий или помешать им. Если это так, если Лига сможет оказаться

неким бугорком на пути к тому, чтобы хотя бы несколько затруднить дело войны и облегчить

в некоторой степени дело мира,— то тогда мы не против Лиги. Да, если таков будет

ход исторических событий, то не исключено, что мы поддержим Лигу наций, несмотря

на её колоссальные недостатки.

Дюранти. Что является сейчас наиболее важной проблемой внутренней политики

СССР?

Сталин. Развёртывание товарооборота между городом и деревней и усиление всех

видов транспорта, особенно железнодорожного. Разрешение этих вопросов не так легко,

но легче, чем те вопросы, которые мы уже решили, и я уверен, что мы разрешим их.

Проблема промышленности решена.