Самая опасная дичь   ::   Коннел Ричард

Вы же идите, а я выкурю еще одну трубку на корме.

- Тогда спокойной ночи, Рейнсфорд! Увидимся за завтраком.

- Спокойной ночи, Витней.

* * *

Ничто не нарушало могильной тишины ночи, когда Рейнсфорд остался один. Только тяжелая пульсация машины в ведрах корабля да усталое трение и плеск волн за кормой скрашивали размеренный ритм хода. Откинувшись в шезлонге, Рейнсфорд задумчиво посасывал любимую пенковую трубку. Сладостное оцепенение этой южной тропической ночи охватило его. "В такую темень, - подумал он, можно спать, не закрывая глаз, ночь вполне заменит веки".

Неожиданный шум за бортом заставил его привстать с места. Далеко справа Рейнсфорд услышал, в этом он мог не сомневаться, самый знакомый из всех звуков. Где-то далеко в ночи, кажется в районе загадочного острова, трижды выстрелили из ружья. Рейнсфорд, пожалуй, вслушайся бы он чуточку внимательнее, готов был поклясться, что точно определил марку оружия.

Охотник вскочил с жалобно заскрипевшего шезлонга и бросился к поручням. Увы, увидеть что-либо там, откуда донеслись выстрелы, - все равно, что пытаться разглядеть в темной комнате незнакомый предмет, да еще закрытый покрывалом. Рейнсфорд взобрался на поручень, чтобы получше видеть, и застыл там, словно каменное изваяние. В то время, когда он наклонился, вслушиваясь в ночь, легкий толчок волны накренил судно, и трубка, его знаменитая пенковая трубка, задев за какую-то снасть, выскользнула изо рта. Пытаясь ее поймать, Рейнсфорд качнулся вперед. Хриплый крик вырвался у него из горла, когда он, теряя равновесие и нелепо размахивая руками, стал валиться за борт. Этот крик сразу же захлебнулся, когда теплая, как кровь, вода сомкнулась над его головой.

...Рейнсфорд вынырнул на поверхность и принялся бороться с неподатливой темной водой, стараясь подняться как можно выше, чтобы закричать, но упругие мягкие волны насмешливо били его в лицо, в глаза, в ноздри. И когда он открыл рот, крик его, хрип его, клекот его был настолько слаб, что он сам ничего не услышал. Рейнсфорд яростно бросился плыть вслед за удаляющимися огнями судна, но, не проплыв и ста метров, остановился. К нему вернулись рассудок и способность соображать. В первый раз за всю свою полную опасностями и приключениями жизнь он оказался в таком отчаянном положении. У него оставался один-единственный шанс, что его крик будет услышан на корабле, но этот шанс был ничтожно мал и с каждой секундой уменьшался, по мере того как судно исчезало в ночи. С большим трудом Рейнсфорд освободился от одежды, приподнялся над водой и закричал изо всех сил. Бортовые огни были теперь совсем бледными светлячками, готовыми вот-вот исчезнуть. Затем их поглотила ночь.

Рейнсфорд вспомнил о ружейных выстрелах. Они слышались справа, и он, экономя силы, поплыл в том направлении. На мгновение мелькнула мысль: он исчез с корабля вблизи загадочного острова. Что ж, легенда получила новое подтверждение...

В течение времени, которое показалось ему бесконечным, он боролся с морем. В отчаянии Рейвсфорд считал движения рук, загребавших воду, может быть, осталось сделать еще около сотни гребков, затем... Рейнсфорд услышал крик, он доносился со стороны острова. Это был пронзительный вой какого-то зверя, выражавший крайнюю степень тоски и отчаяния. Рейнсфорд смертельно устал, он даже не пытался определить, что это за крик и кому он принадлежит. Собрав последние силы, он поплыл в направлении берега.

Вопль - так кричит смертельно загнанный зверь - ему удалось услышать еще раз, затем крик был оборван сухим и отрывистым выстрелом. "Пистолет", автоматически отметил Рейнсфорд, продолжая свой бесконечный заплыв. Прошло десять минут, и тренированный слух охотника уловил шум иного рода, самый приятный из того, что ему когда-либо доводилось слышать.