Камень, Tristia   ::   Мандельштам Осип

И пятиглавые московскiе соборы

С  их  итальянскою и русскою душой

Напоминают  мнe -- явленiе Авроры,

Но с  русским  именем  и в  шубкe мeховой.

1916

x x x

На розвальнях , уложенных  соломой,

Едва прикрытые рогожей роковой,

От  Воробьевых  гор  до церковки знакомой

Мы eхали огромною Москвой.

А в  Угличe играют  дeти в  бабки,

И пахнет  хлeб , оставленный в  печи.

По улицам  меня везут  без  шапки,

И теплятся в  часовнe три свeчи.

Не три свeчи горeли, а три встрeчи,

Одну из  них  сам  Бог  благословил ,

Четвертой не бывать,-- а Рим  далече,

И никогда он  Рима не любил .

Ныряли сани в  черные ухабы,

И возвращался с  гульбища народ .

Худые мужики и злыя бабы

Лущили сeмя у ворот .

Сырая даль от  птичьих  стай чернeла,

И связанныя руки затекли.

Царевича везут  -- нeмeет  страшно тeло,

И рыжую солому подожгли.

1916

Соломинка

I

Когда, соломинка, ты спишь в  огромной спальнe

И ждешь, безсонная, чтоб , важен  и высок ,

Спокойной тяжестью -- что может  быть печальнeй -

На вeки чуткiя спустился потолок ,

Соломка звонкая, соломинка сухая,

Всю смерть ты выпила и сдeлалась нeжнeй,

Сломалась милая соломка неживая,

Не Саломея, нeт , соломинка скорeй.

В  часы безсонницы предметы тяжелeе,

Как  будто меньше их  -- такая тишина -

Мерцают  в  зеркалe подушки, чуть бeлeя,

И в  круглом  омутe кровать отражена.

Нeт , не соломинка в  торжественном  атласe,

В  огромной комнатe над  черною Невой,

Двeнадцать мeсяцев  поют  о смертном  часe,

Струится в  воздухe лед  блeдно-голубой.

Декабрь торжественный струит  свое дыханье,

Как  будто в  комнатe тяжелая Нева.

Нeт , не Соломинка, Лигейя, умиранье -

Я научился вам , блаженныя слова.

II

Я научился вам , блаженныя слова,

Ленор , Соломинка, Лигейя, Серафита,

В  огромной комнатe тяжелая Нева,

И голубая кровь струится из  гранита.

Декабрь торжественный сiяет  над  Невой.

Двeнадцать мeсяцев  поют  о смертном  часe.

Нeт , не соломинка в  торжественном  атласe

Вкушает  медленный, томительный покой.

В  моей крови живет  декабрьская Лигейя,

Чья в  саркофагe спит  блаженная любовь,

А та, соломинка, быть может  Саломея,

Убита жалостью и не вернется вновь.

1916

x x x

-- Я потеряла нeжную камею,

Не знаю гдe, на берегу Невы.

Я римлянку прелестную жалeю -

Чуть не в  слезах  мнe говорили вы.

Но для чего, прекрасная грузинка,

Тревожить прах  божественных  гробниц ?

Еще одна пушистая снeжинка

Растаяла на вeерe рeсниц .

И кроткую вы наклонили шею.

Камеи нeт  -- нeт  римлянки, увы.

Я Тинотину смуглую жалeю -

Дeвичiй Рим  на берегу Невы.

1916

x x x

Собирались эллины войною

На прелестный остров  Саламин .

Он , отторгнут  вражеской рукою,

Виден  был  из  гавани Афин .

А теперь друзья-островитяне

Снаряжают  наши корабли.

Не любили раньше англичане

Европейской сладостной земли.

О, Европа, новая ?ллада,

Охраняй Акрополь и Пирей.

Нам  подарков  с  острова не надо,

Цeлый лeс  незваных  кораблей.

1916

x x x

I

Мнe холодно. Прозрачная весна

В  зеленый пух  Петрополь одeвает 

Но, как  медуза, невская волна

Мнe отвращенье легкое внушает .

По набережной сeверной рeки

Автомобилей мчатся свeтляки,

Летят  стрекозы и жуки стальные,

Мерцают  звeзд  булавки золотыя,

Но никакiя звeзды не убьют 

Морской воды тяжелый изумруд .

II

В  Петрополе прозрачном  мы умрем ,

Гдe властвует  над  нами Прозерпина.

Мы в  каждом  вздохe смертный воздух  пьем ,

И каждый час  нам  смертная година.

Богиня моря, грозная Афина,

Сними могучiй каменный шелом .

В  Петрополе прозрачном  мы умрем ,

Здeсь царствуешь не ты, а Прозерпина.

1916

x x x

1

Не вeря воскресенья чуду,

На кладбище гуляли мы.

-- Ты знаешь, мнe земля повсюду

Напоминает  тe холмы

.................

.................