Ламия, Изабелла, Канун святой Агнесы и другие стихи   ::   Китс Джон

Незримо странствуя по тропам мшистым,

Она в потоке плещется сребристом;

С дерев, склоненных у прозрачных вод,

Невидимой рукой срывает плод.

100 Волшебный дар мой - красоте защита:

Моими чарами она укрыта

От похоти Силена, от лихих

Забав сатиров в зарослях глухих.

Истерзанная страхами богиня

105 Скиталась бесприютно, но отныне,

Магической росой умащена,

От домогательств жадных спасена.

Среди дубрав - повсюду, где угодно

Ей дышится отрадно и свободно.

110 Исполни свой обет, Гермес, - и ты

Узришь ее желанные черты!"

Бог, страстью очарован, уверенья

Возобновил - и жаркие моленья

Ласкали слух змеи, как горние хваленья.

115 Она главу Цирцеи подняла,

Зардевшись пламенем, произнесла:

"Я женщиной была - позволь мне снова

Вкусить восторги бытия земного.

Я юношу коринфского люблю:

120 О, дай мне женщиной предстать пред ним, молю!

Дыханием я твой овею лик

И нимфу ты увидишь в тот же миг".

Гермес приблизился, сложив крыла;

Змея его дыханьем обожгла

125 И нимфа им предстала, словно день, светла.

То явь была - иль сон правдивей яви?

Бессмертен сон богов - ив долгой славе

Текут их дни, блаженны и ясны.

Гермес одно мгновенье с вышины

130 Взирал на нимфу, красотой сраженный;

Ступил неслышно на покров зеленый

К змее, без чувств застывшей, обернулся,

Жезлом извитым головы коснулся.

Потом, исполнен нежности немой,

135 Приблизился он к нимфе молодой.

Ущербную луну напоминая,

Пред ним она потупилась, рыдая;

Склонилась, как свернувшийся бутон

В тот час, когда темнеет небосклон;

140 Но бог ее ладони сжал любовно:

Раскрылись робкие ресницы, словно

Цветы, когда, приветствуя восход,

Они жужжащим пчелам дарят мед.

Исчезли боги в чаще вековечной:

145 Блаженство лишь для смертных быстротечно.

Змея меж тем меняться начала:

Кровь быстрыми толчками потекла

По жилам; пена, с жарких губ срываясь,

Прожгла траву; от муки задыхаясь,

150 Она взирала немо - и в глазах

Сухих, забывших о благих слезах,

Метались искрами страдание и страх.

Изогнутое тело запылало

Окраской огненной, зловеще-алой;

155 Орнамент прихотливый скрылся вдруг

Так лава затопляет пестрый луг;

Исчез узор серебряно-латунный;

Померкли звезды и затмились луны;

Погас наряд диковинно-цветной

160 И пепельной застлался пеленой;

Совлекся медленно покров лучистый:

Сапфиры, изумруды, аметисты

Растаяли, тускнея, и одна

Осталась боль - уродлива, бледна.

165 Мерцала диадема еле зримо

И вот, во тьме дубрав неразличима,

Слилась с туманом; слабый ветерок

Развеял возглас: нежен и далек,

"О Ликий, Ликий!" - над пустой равниной

170 Пронесся он и смолк за дальнею вершиной.

Куда исчезла Ламия? Она,

Вновь во плоти прекрасной рождена,

На полпути к Коринфу, где полого

Ведет с кенхрейских берегов дорога

175 К холмам крутым, свергающим ручьи

Святые пиэрийские ключи

У кряжа горного (грядой отвесной

Он тянется, туманной и безлесной)

Вплоть до Клеонии, на самый юг.

180 Там опустилась Ламия на луг

И, слыша в роще быстрое порханье,

Среди нарциссов затаив дыханье,

Склонилась над прудом - узнать скорей,

Пришло ли избавленье от скорбей.

185 О Ликий, счастлив ты: с ней не сравнится

Никто из дев, что, опустив ресницы

И платье расправляя, меж цветов

Садятся слушать песни пастухов.

Невинные уста - но сердце знало

190 Любви науку с самого начала.

Едва явилась - острый ум отторг

От горя неразлучный с ним восторг,

Установил их вздорные пределы,

Взаимопревращения умело

195 В обманчивом хаосе отыскал,

Частицы разнородные связал,

Как если б Купидона обученье

Она прошла, но в девственном томленье

Покоясь в праздности, не знала вожделенья.