Собрание стихов. Книга вторая   ::   Гиппиус Зинаида

Охладевая, творю молитву,

Любви молитву едва творю…

Слабеют руки, кончаю битву,

Слабеют руки… Я отворю!

1907





ОВЕН И СТРЕЛЕЦ

Я родился в безумный месяц март…



А. Меньшов



Не март девический сиял моей заре:

Ее огни зажглись в суровом ноябре.

Не бледный халкидон — заветный камень мой,

Но гиацинт-огонь мне дан в удел земной.

Ноябрь, твое чело венчает яркий снег…

Две тайны двух цветов заплетены в мой век,

Два верных спутника мне жизнью суждены:

Холодный снег, сиянье белизны,-

И алый гиацинт,— его огонь и кровь.

Приемлю жребий мой: победность и любовь.

1907



МУДРОСТЬ

Сошлись чертовки на перекрестке,

На перекрестке трех дорог.

Сошлись к полночи, и месяц жесткий

Висел вверху, кривя свой рог.

Ну, как добыча? Сюда, сестрицы!

Мешки тугие,— вот прорвет!

С единой бровью и с ликом птицы,-

Выходит старшая вперед.

И запищала, заговорила,

Разинув клюв и супя бровь:

«Да что ж, неплохо! Ведь я стащила

У двух любовников — любовь.

Сидят, целуясь… А я, украдкой,

Как подкачусь, да сразу — хвать!

Небось, друг друга теперь не сладко

Им обнимать да целовать!

А вы, сестрица?» — «Я знаю меру,

Мне лишь была б полна сума.

Я у пророка украла веру,-

И он тотчас сошел с ума.

Он этой верой махал, как флагом,

Кричал, кричал… Постой же, друг!

К нему подкралась я тихим шагом -

Да флаг и вышибла из рук!»

Хохочет третья: «Вот это средство!

И мой денечек не был плох:

Я у ребенка украла детство,

Он сразу сник. Потом издох».

Смеясь, к четвертой пристали: ну же,

А ты явилась с чем, скажи?

Мешки тугие, всех наших туже…

Скорей веревку развяжи!

Чертовка мнется, чертовке стыдно…

Сама худая, без лица.

«Хоть я безлика, а всё ж обидно:

Я обокрала — мудреца.

Жирна добыча, да в жире ль дело!

Я с мудрецом сошлась на грех.

Едва я мудрость стащить успела,-

Он тотчас стал счастливей всех!

Смеется, пляшет… Ну, словом, худо.

Назад давала — не берет.

„Спасибо, ладно! И вон отсюда!“

Пришлось уйти… Еще убьет!

Конца не вижу я испытанью.

Мешок тяжел, битком набит!

Куда деваться мне с этой дрянью?

Хотела выпустить — сидит».

Чертовки взвыли: наворожила!

Не людям быть счастливей нас!

Вот угодила, хоть и без рыла!

Тащи назад! Тащи сейчас!

«Несите сами! Я понесла бы,

Да если люди не берут!»

И разодрались четыре бабы:

Сестру безликую дерут.

Смеялся месяц… И от соблазна

Сокрыл за тучи острый рог.

Дрались… А мудрость лежала праздно

На перекрестке трех дорог.

1908



ПЕРЕБОИ

Если сердце вдруг останавливается…-

на душе беспокойно и весело…

Точно сердце с кем-то уславливается…-

а жизнь свой лик занавесила…

              Но вдруг -

   Нет свершенья, новый круг,

   Сердце тронуло порог,

   Перешло — и вновь толчок,

   И стучит, стучит, спеша,

   И опять болит душа,

   И опять над ней закон

   Чисел, сроков и времен,

   Кровь бежит, темно звеня,

   Нету ночи, нету дня,

   Трепет, ропот, торопь, стук,

              И вдруг -

Сердце опять останавливается…-

Вижу я очи Твои, Безмерная,

под взором Твоим душа расплавливается…-

о, не уходи, моя Единая и Верная,

   овитая радостями тающими,

      радостями, знающими

                     Всё.

1905



УЗЕЛ

Сожму я в узел нить

    Меж сердцем и сознаньем.

Хочу разъединить

    Себя с моим страданьем.

И будет кровь не течь -

    Ползти, сквозь узел, глухо.

И будет сердца речь

    Невнятною для духа.

Пусть, теплое, стучит

    И бьется, спотыкаясь.

Свободный дух молчит,

    Молчит, не откликаясь.

Храню его полет

    От всех путей страданья.

Он дан мне — для высот

    И счастья созерцанья.