В безбрежности   ::   Бальмонт Константин

Белоснежная тучка мелькнет и растает над ней,

Прощебечет блуждающих птиц перелетная стая,

Загорится, забрезжит за морем звезда золотая,

Небо вспыхнет в ответ мириадами синих огней.

Но не видя, не внемля, гранитная дремлет громада,

Если ж волны сильнее нахлынут, журча и звеня,

Словно шепчет она еле слышно: «Не надо… не надо…

Утишите волненье свое… Не будите меня…»



В ПЕЩЕРЕ



В пещере угрюмой, под сводами скал,

Где светоч дневной никогда не сверкал,

Иду я на ощупь, не видно ни зги,

И гулко во тьме отдаются шаги.

И кто-то со мною как будто идет,

Ведет в лабиринте вперед и вперед.

И, вскрикнув, я слышу, как тотчас вокруг,

Ответный, стократный, разносится звук.

Скользя по уступам, иду без конца,

Невольно мне чудится очерк лица,

Невольно хочу я кого-то обнять,

Кого, — не могу и не смею понять.

Но тщетно безумной томлюсь я тоской:—

Лишь голые камни хватаю рукой,

Лишь чувствую сырость на влажной стене,—

И ужас вливается в сердце ко мне.

«Кто шепчет?»—кричу я. «Ты друг мне? Приди!»

И голос гремит и хохочет: «Иди!»

И в страхе кричу я: «Скажи мне, куда?»

И с хохотом голос гремит: «Никуда!»

Бесплодно скитанье в пустыне земной,

Близнец мой, страданье, повсюду со мной.

Где выход, не знаю,— в пещере темно,

Все слито в одно роковое звено.



АЮДАГ



Синеет ширь морская, чернеет Аюдаг.

Теснится из-за Моря, растет, густеет мрак.

Холодный ветер веет, туманы поднялись,

И звезды между тучек чуть видные зажглись.

Неслышно Ночь ступает, вступает в этот мир,

И таинство свершает, и шествует на пир.

Безмолвие ей шепчет, что дню пришел конец,

И звезды ей сплетают серебряный венец.

И все полней молчанье, и все чернее мрак.

Застыл, как изваянье, тяжелый Аюдаг.    

И Ночь, смеясь, покрыла весь мир своим крылом,

Чтоб тот, кто настрадался, вздохнул пред новым

                                           злом.



«В этой жизни смутной…»



В этой жизни смутной

Нас повсюду ждет—

За восторг минутный -

Долгой скорби гнет.

Радость совершенства

Смешана с тоской.

Есть одно блаженство:-

Мертвенный покой.

Жажду наслажденья

В сердце победи,

Усыпи волненья,

Ничего не жди.



«Нет, не могу я заснуть, и не ждать, и смириться…»



Нет, не могу я заснуть, и не ждать, и смириться,

   В сердце волненье растет и растет!

Может ли ветер свободный кому покориться?

   Может ли звезд не блистать хоровод?

Нет, мне не нужно покоя, не нужно забвенья,

   Если же счастья нам не дано,—

В море отчаянья, в темную бездну мученья

   Брошусь на самое дно!



В ЧАС РАССВЕТА



Над ущельем осторожным, меж тревожных

                                     чутких скал,

Перекличке горных духов в час рассвета

                                     я внимал.

Со скалы к скале срывался, точно зов, неясный

                                     звук.

Освеженный, улыбался, пробуждался мир вокруг.

Где-то серна пробежала, где-то коршун промелькнул,

Оборвался тяжкий камень, между скал раздался гул.

И гнездится, и клубится легкий пар, источник туч,

Зацепляясь, проползает по уступам влажных круч.

И за гранью отдаленной,—радость гор, долин,

                                          полей,—

Открывает лик победный, все полней и все светлей,

Ярко-красное Светило расцветающего дня,

     Как цветок садов гигантских, полный жизни и огня.



ВЕТЕР



    Я жить не могу настоящим,

Я люблю беспокойные сны,

    Под солнечным блеском палящим,

И под влажным мерцаньем Луны.

    Я жить не хочу настоящим,

Я внимаю намекам струны,

    Цветам и деревьям шумящим,

И легендам приморской волны.

    Желаньем томясь несказанным,

Я в неясном грядущем живу,

    Вздыхаю в рассвете туманном,

И с вечернею тучкой плыву.