Адъютант его превосходительства   ::   Болгарин И. Я.

Лишь на какое-то мгновение Кольцов приостановился, затем с той же деловитой то­ропливостью зашагал дальше, свернул в боковой коридор и в раздумье оста­новился. Нужно было успокоиться, и он закурил. «Что же делать? Дорога каждая минута!» Отбросив в сторону окурок, Кольцов решительно поднялся по лестнице, ведущей в жилые апартаменты командующего…

А тем временем озабоченный тревожными мыслями Ковалевский объяснял полковнику:

– Дальнейший путь, мне кажется, предугадать не составляет труда. Они пойдут вот сюда, к Киеву или Житомиру, и здесь соединятся с двенадцатой армией.

– Вы считаете это возможным?

– А у них нет другого выхода, Николай Григорьевич. Кроме того, они все взвесили. Путь красных пролегает по районам, занятым войсками Петлю­ры. Головной атаман, конечно, будет пытаться их разгромить. Но у Якира есть основания считать, что его группа будет Петлюре не по зубам. Кста­ти, у вас есть какие-нибудь данные, характеризующие командный состав этих большевистских дивизий? Командует Якир, что вы о нем знаете?

– Очень молод, ему идет двадцать третий год. Студент, учился в Базе­ле, потом в Технологическом институте в Харькове. Большевиком стал в семнадцатом. В восемнадцатом во главе небольшого отряда воевал с румына­ми в Бессарабии, потом был членом Реввоенсовета восьмой армии…

– Военное образование где он получил? – поинтересовался Ковалевский.

– Надо полагать, в большевистских кружках, – усмехнулся Щукин. – Во­енной школы, как нам известно, он не кончал. Ковалевский помолчал, потом задумчиво сказал:

– Не понимаю! Ни опыта, ни военного образования! Почему же все-таки командующим назначили именно его?

– Он командует сорок пятой дивизией, а она является костяком Южной группы. Кроме того, Иона Якир однажды уже доказал, что он может решать сложные боевые задачи. Я имею в виду события под Воронежем. Тогда, каза­лось бы, в безнадежной обстановке он, как член Реввоенсовета армии, взял на себя командование частями восьмой армии и отбросил генерала Краснова от Коротояка и Лисок.

– Непостижимо. Краснов всю сознательную жизнь прослужил в армии, – озадаченно сказал Ковалевский, – помимо офицерского образования имеет за плечами академию генерального штаба и проигрывает сражение полководцу в чине, так сказать, недоучившегося студента. – И, словно спохватившись, он снова вернулся к предмету разговора: – Да, так вот. Избирая маршрут для перехода, Якир учел то обстоятельство, что мы находимся в состоянии войны с Петлюрой… Однако он не «учел, что ради уничтожения группы мы пойдем на временный союз с Петлюрой.

– Как отнесется к этому Антон Иванович? – осторожно осведомился Щу­кин.

– Я получил от него благословение на это, – коротко ответил Ковалевс­кий.

…А в это самое время Юра зашел в приемную командующего с намерением поговорить с Кольцовым о Семене Алексеевиче. Он твердо решил, что будет называть его только садовником, не открывая, кто в действительности этот человек. Ведь можно придумать, ну скажем, что он, Юра, тонул в озере возле имения, а этот садовник спас ему жизнь. Можно еще сказать, что са­довник был очень предан семье Львовых и красные взяли его в свою армию насильно… Да мало ли что можно придумать. Время-то идет, а он без­действует. Вчера Юра не дождался Кольцова, уснул, а утром, когда он встал, Павла Андреевича уже не было.

Кольцова в приемной не оказалось, а Микки сказал, что Павел Андреевич только недавно вышел.

Решив дождаться Кольцова, Юра присел возле окна. Микки, тихонько мур­лыча что-то под нос, перекладывал на столе бумаги. Из-за плотно закрытой двери кабинета командующего не доносилось ни звука.