Драма в Индии   ::   дю Террайль Понсон

И затем она снова взяла его за руку и провела в другую комнату.

В этот раз Мармузэ очутился на пороге тюремной кельи. В углу на клочке сырой соломы сидел худой, как скелет, старик. В другом углу темницы стояла жаровня.

Румия сделала знак, и испанец взял длинный железный прут и стал его накаливать. Потом она начала бить старика раскаленным железом. Старик глухо стонал.

— Это, — проговорила садовница, — герцог де Фенестранж. Он вооружил де Моревера и заставил его убить Пердито. За это я и мщу. Теперь посмотрим Моревера. Пойдем.

Они вошли в третью комнату, убранную разноцветными фонарями. При входе Мармузэ почувствовал сильный запах опиума. В углу этой комнаты сидел человек, или, вернее, призрак — так он был худ, бледен и изможден. Он объяснялся в любви какому-то существу, прижимал кого-то к груди, рыдал и смеялся. Это был Моревер.

— Ты не думай, — проговорила садовница, — что он всегда находится в таком состоянии. Он иногда приходит в себя. Смотри, — и она насыпала белого порошка в трубку, которую курил де Моревер.

Через несколько минут де Моревер перестал говорить бессвязные слова, взгляд его остановился на Румии, он далеко отбросил от себя трубку, вскочил на ноги и вскричал:

— Где я?

— Здравствуй, маркиз, — проговорила насмешливо садовница, — знаешь ли, кто ты такой?

— Да, — отвечал маркиз, — я знаю, что я твоя жертва, демон.

— Слушай, маркиз, ты хотел скрыть от меня, где находится твой сын, но я узнала.

— Ты лжешь.

— Я докажу тебе это.

С этими словами она хлопнула в ладоши, и одна стена комнаты вдруг исчезла и в то же время раздались душераздирающие крики ребенка.

Мармузэ с ужасом увидел следующее зрелище: посреди комнаты, обтянутой красным сукном, двое мужчин бичевали полунагого ребенка, привязанного к столбу.

Мармузэ не мог сдержаться и бросился на палачей.

Люди, бичевавшие ребенка, остановились и по знаку своей госпожи бросились на Мармузэ.

Завязалась страшная борьба, десять раз Мармузэ повалили на пол, и десять раз он вставал, наконец, он в изнеможении упал. Прекрасная садовница приказала его связать.

Потом она приказала отвязать и увести ребенка, тогда Мармузэ увидел, что стена появилась снова на месте, а столб, палачи и ребенок — все исчезло.

Она с силой Геркулеса кинула Мармузэ на стул.

— Теперь поговорим, — сказала она.

Маркиз де Моревер лежал без чувств возле дивана.

— Я знаю, кто ты, тебя зовут Мармузэ. Слушай, через пять дней я уеду из Парижа, а в развалинах этого дома найдут полумертвую от голода сумасшедшую подле трупа. Словам сумасшедших не верят, а мертвые не говорят. Сумасшедшая — твоя соучастница Ванда. Труп будет твой. Я для тебя выдумала великолепную смерть. Я осуждаю тебя на смерть от лишения сна, и ты умрешь ровно через пять дней.

Она снова хлопнула в ладоши, и на этот раз явились оба палача.

— Займите в мое отсутствие этого господина, — проговорила она, обращаясь к палачам. И вышла.

Испанец и его товарищ сели возле него. Мармузэ смотрел удивленно на них, спрашивая себя, как они будут мешать ему заснуть.

Просидели они в таком положении несколько часов. Наконец физическая усталость взяла верх. Глаза Мармузэ закрылись, но в это время испанец ударил железной палкой по медному барабану. Пытка его начиналась.

Через несколько часов, когда Мармузэ мало-помалу стал привыкать к гулу, испанец принес ведро холодной, как лед, воды и начал по временам брызгать ему на лицо.

Прошло двадцать часов. Наконец появилась сама прекрасная садовница и отпустила своих слуг отдохнуть, сама же стала около Мармузэ и начала колоть его булавкой. Через другие двенадцать часов на смену своей госпоже явились ее верные слуги с жаровней и с раскаленным прутом.

Начался третий вид пыток. Он кричал, метался, и кровь струилась из его ноздрей.