Морские титаны   ::   Эмар Густав

— Останетесь довольны мной, ваше сиятельство, — сказал индеец с почтительным поклоном.

Он снял корзины с мула и поставил их на землю, сделав рукой знак, чтобы любопытные, собравшиеся кучкой вокруг него, расступились.

— Отодвиньтесь, сеньоры, — велел он, — освободите мне свободное место, через минуту каждому, кто находится рядом со мной, будет грозить смерть!

Предостережение произвело желаемое действие, особенно благодаря насмешливому тону, свойственному этому странному человеку: обступавшие его люди разом отпрянули на почтительную дистанцию.

Безобразное лицо индейца скривилось в злобной усмешке при виде этой поспешности.

Он нагнулся, снял крышку с одной из корзин и достал оттуда барабан из обожженной формовой земли, с виду напоминающий котел, с отверстием, обтянутым кожей мустанга, длинную дудку из бамбука, имеющую всего три отверстия, и, наконец, большой круглый ящик с железными обручами, просвечивающий насквозь из-за просверленных в нем дыр.

После этих приготовлений индеец опять обратился к присутствующим.

— Сеньоры, — сказал он, но на этот раз серьезным тоном, свидетельствовавшим о важности, которую он приписывал своему предостережению, — именем вашей собственной жизни и веры в благость Божию умоляю вас, дабы не случилось ужасного несчастья, в течение всего моего представления молчать и не шевелиться. Одно слово, малейшее невольное движение — и вас ждет гибель!

— Полно, болтун, — усмехаясь, остановил его дон Фернандо, — не беспокойся, желание твое будет исполнено.

— О! Вы, вельможи, вечно над всем смеетесь, — с горечью произнес индеец.

— Будешь ты начинать или нет?!

— Сейчас, ваше сиятельство… Теперь прошу всех молчать, если не для вас, то для меня — ведь самой большой опасности подвергаюсь я.

Воцарилось полное молчание.

Каскабель вынул изо рта жвачку из коки, которую туземцы постоянно держат за щекой, и тщательно засунул ее за пояс.

Кока — лиана, произрастающая в Южной Америке. Ее листья обрывают и сушат; если же необходимо приготовить их к употреблению, то берут небольшое количество негашеной извести и кусочек пемзы, все вместе скатывают в виде шарика и кладут за щеку. Индейцы уверяют, что кока заставляет их забывать о сне, голоде, жажде, усталости; три, четыре, даже пять дней они могут не пить, не есть, не спать и при этом даже не испытывать утомления.

Во время своего пребывания в Перу, желая удостовериться в истинности такого фантастического, как мне казалось, действия этого растения, я, не колеблясь, на себе несколько раз испытал эти чудотворные свойства коки.

Опыт привел меня к заключению, которое я, впрочем, уже предвидел, что кока, подобно бетелю 1 и табаку, который жуют наши матросы и солдаты, является лишь средством для временного облегчения, полезным, даже необходимым отвлечением при долгом тяжелом труде или продолжительном ожидании, но все его действие ограничивается тем, что машинальный процесс постоянного жевания освежает рот и заставляет выделяться слюну. Жуя коку, бетель или табак, человек может целый день оставаться без пищи и питья, даже сна, но по прошествии определенного количества времени даже богатырь не выдержит дольше.

Есть ученые или, вернее, мнимые ученые, которые направо и налево разглагольствуют о том, что им известно только понаслышке; они-то и приписывают коке чудотворные свойства, основываясь на уверениях краснокожих. Этим достойным мужам, чересчур легковерным, следовало бы предложить сперва испробовать средство на себе и только потом уже всенародно сообщать о результате.

Все это является повторением той старой истории о рыбе, которую можно было впустить в лохань, до краев наполненную водой, и при этом не пролить ни капли.