Пари для простаков   ::   Бэгли Десмонд

Видите, какие синяки и воспаление кожи. Ни один врач не допустил бы такого у своего пациента. – Он наклонился и сжал пальцами кожу. – Желтуха в начальной стадии. Печень была не в порядке. Типичные признаки наркомании и несоблюдение гигиены при уколах. Более точный диагноз, конечно, установит вскрытие.

– Хорошо. Продолжайте, доктор. – Стифенс повернулся к Инсли. – Откройте комод, сержант.

– И еще, – сказал Помрей. – Она очень истощена. К тому же, слишком много курила. – Он показал на пепельницу, переполненную сигаретными окурками.

Стифенс тем временем наблюдал, как Инсли, аккуратно взявшись двумя пальцами за ручку ящика, без помех выдвинул его. Он отвел свой взгляд от торжествующего лица Инсли и сказал:

– Я тоже слишком много курю, доктор. Но это еще ни о чем не говорит.

– Я просто набрасываю клиническую картину, – сказал Помрей.

Стифенс кивнул головой.

– Я хотел бы знать, умерла ли она на этой кровати?

Помрей удивился.

– А что, есть основания считать, что это могло произойти где-то еще?

Стифенс слегка улыбнулся.

– Пока нет. Но мне нужна полная ясность.

– Постараюсь выяснить, если смогу, – сказал Помрей.

В ящике комода вещей было не много. Сумочка, три чулка, двое грязных трусов, связка ключей, губная помада, пояс с подвязками и шприц со сломанной иглой. Стифенс раскрыл тюбик с помадой. Она была почти пуста, и, судя по завалившейся в щель пола спичке с красным концом, девушка пыталась выскрести последние ее крохи. Стифенс, который считал себя экспертом по таким деталям, сделал вывод, что Джун Хеллиер пребывала на грани нищеты.

На трусах он заметил пару красно-коричневых пятен, такие же были на верхней части чулок. Видимо, засохшая кровь, результат неумелых инъекций в бедро. Ключей в связке было три, один из них – автомобильный. Стифенс обратился к Инсли.

– Сбегай вниз, посмотри, была ли у нее машина.

Другой ключ подошел к чемодану, стоявшему в углу. Это была роскошная вещь. Не так давно Стифенс хотел было купить такой же в подарок своей жене, но его кошелек не выдержал бы такого удара. В чемодане ничего не было.

Третий ключ, похоже, ни к чему не подходил, и Стифенс переключил свое внимание на сумочку из тисненой кожи. Он собрался открыть ее, и в этот момент вошел Инсли и сказал:

– Машины нет, сэр.

– Естественно, – Стифенс поджал губы. Щелкнув замком сумочки, он заглянул в нее. Какие-то бумаги, салфетки, еще один тюбик без помады, три шиллинга и четыре пенса монетами – бумажных денег не было.

– Послушайте, сержант, – сказал он. – Хорошая сумочка, хороший чемодан, ключи от машины, но машины нет, дорогая одежда, за исключением чулок, – чулки второсортные, – позолоченный тюбик помады в комоде, модная помада в сумочке. Что вы на это скажете?

– Опустившаяся особа, сэр.

Стифенс кивнул, машинально перебирая монеты. Потом внезапно спросил:

– Она была девственницей, доктор?

– Нет, – ответил Помрей, – я проверил.

– Может быть, она была шлюхой? – предположил Инсли.

– Может, – сказал Стифенс. – Если понадобится, мы это выясним.

Помрей распрямился.

– Она умерла на кровати, это точно. Я сделал все, что пока в моих силах. Где я могу помыть руки?

– Там в холле есть туалет, – сказал Инсли. – Грязь там несусветная.

Стифенс разбирал найденные в сумочке бумаги.

– Так от чего же она умерла, доктор? – спросил он.

– Пожалуй, от сильной дозы наркотиков. Не могу сказать, от каких именно. Подождем результатов вскрытия.

– Она перебрала случайно или преднамеренно?

– Опять-таки подождем вскрытия. Если доза очень большая, то наверняка она вколола ее умышленно. Наркоманы обычно знают свою норму до миллиграмма. А небольшой перебор мог быть и случайным.