Александр Пушкин   ::   Булгаков Михаил

Слуга сказал мне, что он спит, и я

вошел. Пушкина. Он не потерпит, он убьет меня! Дантес. Из всех африканцев сей, я полагаю, самый кровожадный. Но не

тревожьте себя, он убьет меня, а не вас. Пушкина. У меня темно в глазах... что будет со мною? Дантес. Успокойтесь, ничего не случится с вами. Меня же положат на лафет и

повезут на кладбище. И так же будет буря, и в мире ничего не изменится. Пушкина. Заклинаю вас всем, что у вас есть дорогого, покиньте дом. Дантес. У меня нет ничего дорогого на свете, кроме вас, не заклинайте меня. Пушкина. Уйдите! Дантес. Ах нет. Вы причина того, что совершаются безумства. Вы не хотите

выслушать меня никогда. А между тем есть величайшей важности дело.

Надлежит слушать. Там... да? Иные страны. Скажите мне только одно

слово, и мы бежим. Пушкина. И это говорите вы, месяц тому назад женившись на Екатерине, на моей

сестре? Вы и преступны, вы и безумны! Ваши поступки не делают вам

чести, барон. Дантес. Я женился на ней из-за вас, с одной целью быть ближе к вам. Да, я

совершил преступление. Бежим? Пушкина. У меня дети. Дантес. Забудьте. Пушкина. О, ни за что! Дантес. Я постучу к нему в дверь. Пушкина. Не смейте! Неужели вам нужна моя гибель?

Дантес целует Пушкину.

О, жестокая мука! Зачем, зачем вы появились на нашем пути? Вы заставили

меня и лгать, и вечно трепетать... ни ночью сна, ни днем покоя...

Бьют часы.

Боже мой, уходите! Дантес. Придите еще раз к Идалии. Нам необходимо поговорить. Пушкина. Завтра на балу у Воронцовой, в зимнем саду, подойдите ко мне.

Дантес поворачивается и уходит.

(Прислушивается.) Скажет Никита или не скажет?.. Нет, не скажет, ни за

что не скажет. (Подбегает к окну, смотрит в него.) О, горькая отрава!

(Подходит к двери кабинета, и прикладывает ухо.) Спит. (Крестится,

задувает свечи и идет во внутренние комнаты.)

Тьма.

Потом из тьмы - зимний день.

Столовая в квартире Сергея Васильевича Салтыкова. Рядом

- богатая библиотека. Из библиотеки видна часть

гостиной. В столовой накрыт завтрак. Филат стоит у

дверей.

Кукольник. Разрешите, Александра Сергеевна, представить вам нашего лучшего

отечественного поэта Владимира Григорьевича Бенедиктова. Вот истинный

светоч и талант! Бенедиктов. Ах, Нестор Васильевич... Кукольник. Преображенцы, поддержите меня! Вы высоко цените его творчество!

Преображенцы, двое, - сыновья Салтыкова - улыбаются.

Салтыкова. Enchantee de vous voir... [Очень рада вас видеть... (фр.)]

Чрезвычайно рада вас видеть, господин Бенедиктов. И Сергей Васильевич

любит наших литераторов.

Следом за Бенедиктовым (скромным человеком в вицмундире)

подходит к руке Салтыковой хромой князь Петр Долгоруков.

Рада вас видеть, князь Петр Владимирович.

В столовой появляется Иван Варфоломеевич Богомазов.

Богомазов. Александра Сергеевна... (Подходит к руке Салтыковой.) А

почтеннейшего Сергея Васильевича еще нет, я вижу? Салтыкова. Он тотчас будет, просил извинить. Наверно, в книжной лавке

задержали. Богомазов (Долгорукову). Здравствуйте, князь. Долгоруков. Здравствуйте. Богомазов (Кукольнику). Был вчера на театре, видел вашу пиэсу. Подлинное

наслаждение! Публики - яблоку негде упасть! Позвольте поздравить вас и

облобызать. Многая, многая лета, Нестор Васильевич! Филат. Сергей Васильевич приехали. Кукольник (тихо Бенедиктову). Ну, брат, насмотришься сейчас.

Салтыков входит. Он - в цилиндре, в шубе, с тростью и С

фолиантом под мышкой. Ни на кого не глядя, следует к

Филату. Бенедиктов кланяется Салтыкову, но поклон его

попадает в пустое пространство. Долгоруков, Богомазов и

Кукольник смотрят в потолок, делая вид, что не замечают

Салтыкова.

Филат наливает чарочку водки. Салтыков окидывает

невидящим взором группу гостей, выпивает, закусывает

кусочком черного хлеба, прищуривается.