Асунта   ::   Горбов Я Н

- Вы значит меня не за нищенку, а за готовую к самоубийству приняли? Разрешите вам сказать, что я ни то, ни другое. Проницательности вы не проявили никакой. Ни-ка-кой!

- А, Никакой? - произнес он, заинтересовавшись.

- Ни-ка-кой. Признаюсь, однако, что ваши слова насчет самоубийства меня расстроили. Никак не думала, что мысли о практических трудностях могут так отразиться на моем выражении.

- Практические трудности могут быть весьма серьезными.

- О ! Мои трудности банальные из банальных. Безработица, неуверенность в завтрашнем дне. И домашние неурядицы, из этого вытекающие. Тем более, что мой муж фантазер и причудник.

- Фантазер и причудник?

- Да. И большой.

- А какая у него профессия?

- У него нет профессии. Он все время повторяет, что надо ко всему относиться по философски и брать жизнь такою, какая она есть. В конце концов можно и обозлиться.

- В этом и заключена причина вашего состояния?

- Именно в этом.

В чертах ее обозначились и ирония, и требовательность.

- У вас, - спросил Филипп, - есть профессия?

- Я неопытная стенодактилографка, - промолвила она, со сдержанной досадой.

Наступило короткое молчание, после которого Филипп вынул из бумажника визитную карточку, написал на оборота адрес сборочной мастерской, дал ее ей и сказал:

- Зайдите через месяц. Возможно, что у меня найдется для вас работа.

Затем он слегка поклонился, приподнял шляпу и пошел прочь, чувствуя неопределенное, но приятное, удовлетворение. "Не оттого ли, - говорил он себе, - что ничего нет общего у этого разговора с теми, которые затевают на улицах с незнакомыми дамами охотники за приключениями?", и думал, что у встречи этой должно подучиться продолжение.

3. - СТОРОНА ДЕЛОВАЯ

На другой день Филипп уехал в Вьерзон, провел там неделю и вернулся в Париж. Когда утром он просматривал в бюро сборочной мастерской текущую переписку, ему доложили о приходе посетительницы, дав, при этом, заполненную ею фишку: имя, цель визита и т. д. Имя ему не говорило ничего. Ни о какой Асунте Болдыревой он никогда не слышал. Kроме того, что оно было незнакомо, оно показалось ему странным, едва ли не претенциозным, похожим на псевдоним, выбранный начинающей кинематографической актрисой. Филипп осведомился о внешнем виде просительницы, но служащий, который впустил ее в ожидальню - лишь мельком ее оглянувший, - мог только сказать, что она "производит впечатление брюнетки".

- Разве что глаза блестящие очень, - добавил он.

Тогда Филипп понял, что это незнакомка, с которой он неделю тому назад заговорил на берегу Сены, и которой дал карточку.

Подосадовав на себя за неосмотрительность, он все же решился ее принять.

- Я вас просил придти через месяц, - сказал он недовольно, едва она переступила через порог, - а вы являетесь через неделю.

Она стала шарить до странности настойчивым взглядом в глубине его зрачков и ничего не ответила.

"Что ей нужно?" - спрашивал он себя, не зная, что сказать и раздражаясь.

- Я пришла спросить нет ли у вас работы, - проговорила наконец Асунта. - Я никак не думала, что разница в три недели может быть так важна.

- Напрасно вы так думали.

- Но разве не от вас зависит придавать времени и срокам ту или иную степень важности?

- Вы очень нервны, мадам. Новые неприятности с мужем?

- Ничего подобного.

Глядя на нее и ее слушая, он подумал, что в голосе ее звучат нотки, отражающая независимость характера и суждений. Взгляд же ее проникал в его глаза, точно бы с некоторым правом. Мысленно он сравнил этот взгляд со взглядом Мадлэн, который показался ему, при мысленном этом сравнении, довольно таки тусклым.

- Дайте мне ваш адрес, - промолвил он, - и когда у меня будет работа, я вас извещу.

- Скажите лучше прямо, что работы для меня у вас нет и не будет.