Дорога доблести   ::   Хайнлайн Роберт

Разумеется, мои 35 долларов в месяц отнюдь не восполняли тот ущерб, который я наносил продуктовой корзинке моей родни, и считалось, что когда я окончу школу, то сразу перейду на подножный корм. Под ним подразумевалось вступление в армию, но у меня были свои планы. Я играл в футбол и закончил последний класс с рекордным для школ Центральной Калифорнийской Долины числом прорывов к воротам противника, а также со сломанным носом, что позволило мне осенью получить место на первом курсе местного колледжа, равно как и работенку "прислуги за все" в его гимнастическом зале со ставкой на 10 долларов больше, чем военная пенсия, да еще с надеждой на чаевые.

Будущее казалось туманным, но ближайшая цель была ясна: ногтями и зубами зацепиться за этот шанс и получить специальность инженера. Всячески избегать женитьбы и армии. После окончания колледжа найти работу, гарантирующую освобождение от призыва. Накопить деньжат и получить степень по правоведению, так как еще в Хомстеде, штат Флорида, мой учитель говаривал, что инженеры делают деньги, но большие деньжищи и должности боссов достаются адвокатам. Так что я намеревался сорвать куш в этой игре. Да, сэр, намеревался. Я бы сразу предпочел правоведение, да беда в том, что такого факультета в моем колледже не было.

Однако в конце моего второго года обучения футбол в колледже накрылся. Футбольный сезон не задался - ни одной победы. И хотя "Флэш" Гордон‹Блистательный, быстрый как молния, но также и показной блеск, бахвальство (англ.)› (такую кличку я приобрел в спортивных кругах) занял отличное место по многим показателям, но, тем не менее, и я и тренер оказались без работы. О, разумеется, до конца года я продолжал крутиться среди баскетболистов, фехтовальщиков и бегунов, но старшекурсник, ответственный за формирование команд, не был заинтересован в баскетболисте ростом всего лишь шесть футов и один дюйм. Этим же летом мне исполнился 21 год, что означало прекращение моего военного пенсиона в 35 долларов. Поэтому сразу же после Дня Труда мне пришлось отступить на заранее подготовленные позиции, то есть сделать тот телефонный звонок, о котором я уже говорил вначале.

Я рассчитывал провести год в ВВС, а затем выдержать конкурс в Академию ВВС, чтоб стать космонавтом и знаменитостью, если уж не удалось сделаться толстосумом. Но то ли ВВС набрали свою квоту, то ли еще что, а только я оказался в пехоте, причем так быстро, что еле успел собрать вещички. Тогда я решил заделаться самым лучшим помощником капеллана во всей пехоте и постарался, чтобы в числе моих талантов в бумагах было указано умение печатать на машинке. Если бы требовалось мое мнение, то я бы выбрал службу в Форт-Карсоне, где аккуратно печатал бы документы в двух экземплярах и учился на вечернем отделении.

Но разумеется, моего мнения никто не спросил.

Вы были когда-нибудь в Юго-Восточной Азии? По сравнению с ней Флорида - самая что ни на есть распроклятая пустыня. Куда не ступишь - чавкает болото. Вместо тракторов там буйволы, а кусты полны насекомых и стреляющих в тебя туземцев. Впрочем, это была вовсе не война и даже не полицейская акция. Мы считались "военными советниками", но военный советник, убитый четыре дня назад, в жару воняет точно так же, как труп на всамделишной войне.

Меня произвели в капралы. Меня производили семь раз. Каждый раз в капралы.

Мне недоставало правильного отношения к делу. Именно так выразился мой ротный. Мой отец был морским пехотинцем, мой отчим - летчиком. А мои стремления ограничивались должностью помощника капеллана, но обязательно на родине. Что касается пехоты, то от нее меня просто тошнило. Ротный тоже пехоту не уважал. Он был первым лейтенантом, и никак не мог пробиться в капитаны, так что каждый раз, как только он начинал по этому поводу метать икру, капрал Гордон терял свои лычки.