Дорожное происшествие :: Сорокин Владимир Георгиевич
Страница: 8 из 9 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕВесеннее... 22.05.10 - 21:56 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Я прижимался к ним щекой, и вместе с каменным холодом в меня входила неторопливой поступью франкогерманская династия ее предков. Не знаю, почему, но французы всегда оставались на уровне неразличения, слипались в некий архетип носителя бархатного камзола. Зато германская ветвь беспрепятственно прорастала сквозь мое швейцарское сердце и распускалась в пространствах ума живым полнокровным древом великой культуры.
Оно шелестело листьями и дразнило плодами. Гете и Шуман, Шеллинг и Гегель, Бах и Кляйст радушно предлагали мне своих Вертеров и Манфредов, но моя требовательная длань ментального аскета уходила вглубь и срывала с едва ли не самой внушительной ветви желанный плод: Автономия воли есть единственный принцип всех моральных законов и соответствующих им обязанностей; всякая же гетерономия произвольного выбора не создает никакой обязательности, а скорее, противостоит ее принципу и нравственности воли. Единственный принцип нравственности состоит именно в независимости от всякой материи закона (а именно от желаемого объекта) и вместе с тем в определении произвольного выбора одной лишь всеобщей законодательной формой, к которой максима должна быть способна. - А после этого? - Ну, мы прошли в гостиную, а там все было убрано. - Что? - Ну, посуда, еда. - И никого не было? - Нет. Кроме сторожа. - Так. И что дальше? - Ну, он попросил его пройти в бильярдную. - Так. - И там снял с него рубашку и на бильярд положил. - Как положил? - Вниз лицом. - Так. - Ну и я помог. А потом мы ему банки поставили. - Сколько? - Я не помню... штук двадцать. - Так. А дальше? - Дальше... Ну, он пистолет достал и мы стали это... - Стрелять по банкам? - Да. - Ну? - Ну и попадали. А иногда мазали. - А банки? - Они разлетались. - А сторож? - А он это... плакал и молился. - Так. Ну? - Ну, он пистолет спрятал, и мы пошли в кабинет. - И что там? - А там он из авоськи достал оранжевый спрей и это... - Что? - Ну, стал красить стол. - А что лежало на столе? - Документы, там, телефоны разные... очки, папки разные... - И что? - Ну я тоже взял голубой спрей и золотой. И мы начали поливать все спреями и это так прямо было хорошо. И пришел сторож с бильярда, и мы его совсем раздели, и я его всего сделал золотым, а ладони голубыми. И мы телевизор покрасили желтым. А я взял ключи и открыл сейф, и мы все содержимое покрасили красным, деньги там, документы. А потом телефон звонил, и мы его покрасили оранжевым, и он звонить перестал, а мне было так хорошо, что прямо слезы текли, и мы окно открыли и в сад вышли и стали цветы красить и после клумбу а потом подошли а там стояла чайка новая и волга черная охраны и они все черные были и мы их покрасили и охранника тоже а потом разделись и себя серебряным и только головки членов не покрасили и пошли к реке по спуску и пели эквэлэнг май фрэнд и там вода была и мы поплыли и пели и так это было и я плакал и было так сладко и мы плыли и это... я не могу... - Чего? Чего ты? Чего ты выебываешься? - Простите... я не выебываюсь, просто сердце плачет и в голове поет. В тот момент, когда Наримбеков повернул, наконец, красную ручку, сержант Гузь высунул пулемет из-за колонны и принялся поливать эскалатор свинцом. Крики, вопли, женский визг заполнили пространство тоннеля, круглые плафоны разлетались вдребезги, пули с треском вспарывали полированные панели. Наримбеков сдернул с плеча свой "калаш" и тоже нажал на спуск. Через полминуты все было кончено. Обе лестницы были завалены трупами. Наримбеков сменил рожок. Гузь отшвырнул в сторону ненужный дымящийся пулемет и подошел к стеклянной будке, возле которой распростерлась та самая блядь в черной униформе, повернул красную ручку. Эскалатор ожил. Ребристые ступени поволокли мертвецов вниз, к ногам двух победителей. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|