Две зимы и три лета (Пряслины - 2) :: Абрамов Федор Александрович
Страница: 6 из 142 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕПоэта жизнь - стакан опорожнить 03.09.10 - 00:26 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Две зимы и три лета (Пряслины - 2) :: Абрамов Федор Александрович
- заговорила было Лизка и осеклась, взглянув на старшего брата.
Михаил, распрямляя спину, медленно поворачивал голову к порогу. - Ну, что скажешь? Где был? Федька стоял не шевелясь, с опущенной головой. На нем была та же рвань, что на остальных, и кормили его не по-особому, но веснушчатые щеки у него были завидно красны, а босые, уже потрескавшиеся ноги выкованы будто по заказу крепкие, толстые, и пальцы подогнуты, пол когтят. - Что скажешь, говорю? Ну? - снова, чеканя каждую букву, спросил Михаил. - Отвечай! Кому говорят? Где был? - опять не выдержала Лизка. И тут Федька ширнул носом, поднял глаза, холодные, леденистые, и вдруг эти ледышки вспыхнули: хлеб увидели. "Вот и потолкуй с этим скотом, - вздохнул про себя Михаил, - когда у него брюхо наперед головы думает". Да и не хотелось ему портить праздник - не часто-то он у них бывает. И он, к великой радости матери и двойнят, которые болезненно, до слез переживали всякий разлад и ссору в семье, махнул рукой. У ребят дыханье перехватило, когда он взялся за буханку. Давно, сколько лет не бывало в их доме такого богатства. Коричневая, хорошо пропеченная корочка аж запищала, заскрипела под его пальцами. И вот что значит настоящая мука - ни единой крошки не упало на стол. Легко, с истинным наслаждением развалил он буханку пополам - век бы только и делал это, - затем одну из половин разрезал на четыре равные пайки. Танюшке - пайка, Петьке - пайка, Гришке - пайка. Федьке... Рука Михаила на секунду задержалась в воздухе. Мать, не привыкшая к такому расточительству, взмолилась: - Ты хоть бы понемножку. Они хоть сколько смелют. - Ладно. - Пайка со стуком легла перед Федькой. - Пусть запомнят победу. Михаил поднял глаза к отцовской карточке. - Это мне начальник лесопункта Кузьма Кузьмич подбросил буханку. Уже перед самым отъездом. "На, говорит, помяните отца. Вместях раньше работали". Мать и Лизка прослезились. Петька и Гришка, скорее из вежливости, чтобы не огорчить старшего брата, поглядели на полотенце с петухами. А Татьянка и Федька, с остервенением вгрызаясь в свои пайки, даже и глазом не моргнули. Слово "отец" им ничего не говорило. 4 После чая Михаил разобрался с бритьем (он с прошлой осени начал скоблить подбородок носком косы), мать, прихватив растопку, пошла затоплять баню, а Лизка побежала к Ставровым. Со Ставровыми Пряслины жили коммуной, считай, всю войну, чуть ли не с весны сорок второго года. Они держали на паях корову, сообща заготовляли сено, дрова, выручали друг дружку едой. Больше всего, конечно, от этой коммуны выигрывали Пряслины, но и Степан Андреянович не оставался внакладе. Анна и Лизка обстирывали и обмывали его с внуком, держали в чистоте их избу, и хлопот насчет бани Ставровы тоже не знали. Ветер под вечер стих. Из белесых лохматых облаков проглянуло оловянное солнышко, и далеко, на пекашинских озимях, кричали журавли. Первый раз за нынешнюю весну, отметила про себя Лизка. Она бойко вышагивала по унылой, твердой, как камень, дороге - ни одной еще травинки не было на лужайках - и мысленно видела себя в новых ботинках, в новом голубом платье с белыми горошинами. И вообще все, все теперь, казалось ей, будет иначе. Им не придется больше давиться колючим мохом, толочь в деревянной ступе сосновую заболонь, и по утрам не будут больше, мучаясь запорами, кричать с надворья ребята: "Ма-а-ма-а, умираю..." Какое это счастье, что у них такой брат! Степан Андреянович затоплял печь. Красные отсветы играли на его бородатом лице. Наверно, что-нибудь для Егорши варить собирается, догадалась Лизка. - А, невеста пришла, - сказал с улыбкой Егорша. Он лежал на печи, голые ноги крест-накрест, в зубах самокрутка. Лизка хмыкнула: - Невеста без места, жених без штанов. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|