Гимназисты (Семейная хроника - 2) :: Гарин-Михайловский Николай Георгиевич
Страница: 2 из 28 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕПисать стихи гораздо проще 06.09.10 - 13:01 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Гимназисты (Семейная хроника - 2) :: Гарин-Михайловский Николай Георгиевич
По-твоему, значит, чего не видел, о том и говорить нельзя?
- Ну хорошо, за что ты, собственно, испанцев любишь? - За бой быков, - заговорил Рыльский, - за учреждение ордена иезуитов... - Иезуиты уж это ваше польское дело... По-моему, каждый поляк иезуит. - По-моему? - вспыхнул Рыльский. - А по-моему, ты самодовольная свинья, которая, вместо того чтоб думать, гордишься тем, что думать не хочешь. - А ты... - начал было Семенов, но в это время дверь отворилась, и в класс вошел инспектор. Все встали и быстро оправились. Бритое широкое лицо инспектора на этот раз не было таким деревянным, как обыкновенно. Даже и в голосе его, сухом и трескучем, теперь отдавались какие-то незнакомые, располагавшие к себе нотки. Да и дело, по которому пришел инспектор, выходило из ряда вон. В его руках был печатный лист с приглашением желающих поступить в морской корпус. Сообщив условия поступления, инспектор ушел, а класс превратился в улей, набитый всполошившимися пчелами. Все говорили, все волновались, всех охватило приятное чувство сознания, что они уж не дети и могут располагать собою, как хотят. Конечно, это был, в сущности, только обман чувств, - у каждого были родители, но об этом как-то не хотелось думать, особенно Карташеву, и он так же решительно, как и его друзья Касицкий и Данилов, заявил о своем твердом и непреклонном намерении тоже ехать в корпус. Волнение улеглось, больше желающих не оказалось, и товарищи смотрели на нераздельную тройку, как на что-то уже отрезанное от них. Одни относились к отъезжавшим с симпатией и даже с завистью, и это льстило тройке, другие, вроде Корнева, не сочувствовали. Корнев, грызя свои ногти, заявил, что не находит в карьере моряка ничего привлекательного. - Еще бы тебе находить в ней какую-нибудь прелесть, когда тебя и в лодке укачивает, - сказал пренебрежительно Касицкий. Корнев покраснел и ответил: - Я-то уж, конечно, какой моряк, но если б меня и не укачивало, я все-таки не избрал бы карьеры моряка. - Почему? - Потому что не вижу никакой разницы между любым армейским офицером и моряком: та же бессмысленная жизнь. - Почему бессмысленная? - огрызнулся Семенов. - Да потому, что все, в конце концов, сводится: на-а плечо! на краул!.. Да ей-богу! Ну что, собственно, какую цель вы преследуете? Ну, будете ездить на пароходе, будете лупить линьками матросов и в то же время любоваться морем. Трогательная идиллия, чушь с маслом, такая же бессмысленная жизнь, как жизнь любого юнкера. Данилов схватился с Корневым. Доводы Данилова сводились к прелестям морской жизни, прелестям борьбы с морем. - Собственно, - возражал Корнев, - какой в этой прелести, в сущности, смысл: победа? - ну, победил сегодня с тем, что завтра оно уже побеждено? Нет, завтра опять побеждай, и послезавтра, и до тысячи раз. В конце концов вся жизнь сведется к счету рейсов - одним больше, одним меньше... Доводы Корнева сильно охладили отношения учеников к собиравшейся к отъезду тройке. Карташеву тоже как-то в ином освещении представился корпус. Тем не менее друзья попрощались, выходя из гимназии, с твердым намерением ехать в корпус. Карташев пришел домой и к концу обеда приступил к переговорам с матерью. Мать со страхом прислушивалась к словам сына, но делала спокойное лицо и ласково смотрела, пока он, глотая красный сочный арбуз, рассказывал ей о вызове желающих поступить в корпус и о решении его, Данилова и Касицкого. - Поезжай... - проговорила мать серьезным, грустным голосом, когда он кончил. Она вздохнула. - Я мечтала о другой карьере, думала, что мой сын принесет мне университетский диплом... Жаль, что не исполнила папиного желания, когда тебе было десять лет, и сразу не отдала в корпус. - В корпус, чтоб выйти офицером, я сам бы не пошел. Моряк и сухопутный офицер - громадная разница. - Нет, уж хоть не обманывай себя: никакой разницы нет. Наступило молчание. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|