Губы Мика Джаггера   ::   Новаковский Доман

Прошу прощения… Это значит… Но разве ты направляешься туда же, куда и мы?

АННА. Так случилось, что позавчера Кася не добралась, ей пришлось вернуться с дороги.

КАСЯ. Меня вдруг начало страшно мутить, наверное, чем-нибудь отравилась… Нет, уже все о-кей. Если бы вы смогли меня как-нибудь пристроить…

БАРТЕК. Ну, конечно!

КАСЯ. Ведь торжества начинаются уже в воскресенье утром, и еще…

ЯН. Вечером. В субботу вечером. ( КАСЯ удивлена .) О. дева! Воистину глаголю тебе! Мик Джаггер никогда не выходит к своему народу с утра. Должна царить тьма, понимаешь? Чтобы грим выглядел хорошо. Губы Мика, подружка! Губы Мика!

АННА ( после паузы, к Касе ). Они, должно быть, едут на Роллинг Стоунов… Ох, Янек, Янек…

КАСЯ. Вот как…

БАРТЕК. В Хожов. А ты?

КАСЯ. В Ченстохову.

БАРТЕК. Завтра? А что будет в Ченстохове? Спайс Герлс?

МАРЕК ( иронически ). Нет, Бартек. Разве не знаешь? Как бы это сказать… Там есть кто-то другой.

БАРТЕК. Кто же?

МАРЕК. Ты когда-нибудь слышал о Мадонне?

БАРТЕК. Ладно, не гони! Мадонна? В тот же день?

ЯН. Знаешь, дочка, ты бы сначала подумала! Ведь Ченстохова (Вар.: Ченстоховская Божья Матерь) никуда не денется, а Роллинги уедут!

КАСЯ. Нет, спасибо. Я, правда, тоже иногда их слушаю, хотя предпочитаю Prodigy (Продиджи)…

БАРТЕК ( оглядывая ноги КАСИ ). Правда? И я тоже… У тебя есть диски? Тогда, может, пойдем наверх, покажешь?

МАРЕК. А здесь тебе плохо? Останься!

АННА. Да конечно же, пусть идут… Чего им тут сидеть… С пенсионерами…

БАРТЕК и КАСЯ поднимаются в мезонин.

МАРЕК. Я бы их так не отпускал…

ЯН. А я бы побезумствовал. А, Анулька? Что скажешь?

Свет на центральной части сцены гаснет, освещается «комнатка КАСИ». БАРТЕК рассматривает пластинки.

БАРТЕК. У тебя их даже так много, для…

КАСЯ. Для деревенской девушки?

БАРТЕК. Нет, почему?

КАСЯ. Сознайся, что подумал именно так.

БАРТЕК. Ну хорошо, я так подумал. Но это ничего не значит. А чем ты вообще занимаешься?

КАСЯ. Пасу кур. Чем я еще могу заниматься?

БАРТЕК. Нет, ты скажи.

КАСЯ. Учусь в лицее. В городе, не здесь же…

БАРТЕК. Так же, как я…

МАРЕК ( снизу, иронически ). Бартек, Кася! Идите сюда, дедушка на оргию приглашает!

БАРТЕК взбешен. Они оба спускаются вниз – там уже готовится костер. ЯН и МАРЕК носят дрова, АННА расставляет стаканы, рюмки, водку, напитки и т п. МАРЕК разжигает костер. КАСЯ включает радио. ЯН достает марихуану и трубочку.

МАРЕК. Папа, да успокойся ты!

ЯН. А что тут такого? Вливание в себя чистого алкоголя – это примитив, разве я не прав? Только не рассказывай, что тебе уже не нравится… Может, на тебя все эти твои мигающие экраны и повлияли, но все же, наверное, не до такой степени, а? ( К АННЕ .) А прежде – его оторвать было невозможно!

МАРЕК. Да кури, пыхай, только если вы… Аня разрешите. Ты даже не спрашиваешь!

ЯН. Разрешит, разрешит! Кася и Бартек тоже, наверное, охотно…

МАРЕК. Папа! Ты же не дома!

ЯН. Ладно, ладно… Ну и семейка! ( Набивает трубочку, раскуривает, дает МАРЕКУ .) На! Прогрейся слегка – сразу расслабишься. ( МАРЕК не реагирует, тогда ЯН предлагает АННЕ. )

АННА. Нет, нет, может, не… ( Косится на удивленную КАСЮ .)

ЯН. Бери, бери! Я же вижу, у тебя даже глаза засияли! Ну! Специальная смесь, моей работы! Травка с сюрпризом, ну, бери! Будет как в прежние времена!

КАСЯ. Мама!

АННА. Доченька, это не грех, поверь! Боже упаси, я тебя не уговариваю, конечно же нет… Раньше я тебе объясняла, но… Это как водка… Ну, хорошо… Только одну, маленькую… ( Затягивается, у нее перехватывает дыхание, она отдает трубку МАРЕКУ .) Извините, столько лет уже…

ЯН. Не переживай, водка гораздо вреднее! Марек, а с тобой что происходит? Ты что, совсем уже не способен расслабиться? ( К АННЕ .) Видела? И это мой сын! Эй, парень! ( Стучит его по лбу .) Хоть что-нибудь там осталось еще? Чего ты боишься, себя? Той дряни, что у тебя внутри? Чтобы наружу не вышла?

МАРЕК.