Иванов и Рабинович, или Ай гоу ту Хайфа   ::   Кунин Владимир

Когда Арон вошел в комнату, он увидел следующее: Марксен Иванович лежал на постели и держал в руках ксерокопию какой-то маленькой книжечки. Такая же книжечка была у сидящего рядом Васи. На тумбочке, в блюдце валялись комочки ваты и остатки стеклянных ампул после уколов.

- Слиха, ани ле мелабер иврит. Рак русит... - запинаясь, говорил Марксен Иванович, подглядывая в книжечку.

- Апи роце лишлоах миврак... - отвечал ему Василий.

- Вы что, чокнулись оба?! - спросил обалдевший Арон.

- Мы учим иврит, - сказал Муравич, глядя поверх очков на Арона. - А с тобой я с завтрашнего дня займусь английским. О'кей?

- О'кей, о'кей... Васька! Паси Марксена Ивановича и не давай ему дергаться. Я смотаюсь в дежурную аптеку...

- Что вы! - сказали Арону в одной аптеке. - Мы уже год, как этих лекарств не видели!..

Расхлябанный "Москвич" мчался по ночному Ленинграду... Возвращая Арону рецепты, в другой аптеке ему сказали:

- У меня мама с тяжелейшей стенокардией, и то я не могу ей ничем помочь! А вы... Ну, люди!

Мечется "Москвич" Арона по притихшим улицам...

В третьей дежурной аптеке - толстая баба с продувной мордой.

- Не смешите меня. Мы уже забыли, как это выглядит.

- А когда оно было - сколько оно стоило? - спросил Арон.

- Это - двадцать шесть копеек, а это рубль семьдесят две копейки, и баба отодвинула от себя рецепты.

Арон положил на прилавок пятьдесят рублей и сказал:

- Сдачи не надо.

Секунду толстая баба смотрела в глаза Арона, потом спокойно спрятала пятьдесят рублей в лифчик и выложила из-под прилавка два пакетика...

КАК ВОВИК-МАЖОР С ПРИЯТЕЛЯМИ ПОПАЛ В НЕПРИЯТНУЮ ИСТОРИЮ

Арон медленно пробирался по разрытой Десятой линии Васильевского острова к дому Марксена Ивановича. Глубокие траншеи для смены канализационных труб избороздили почти всю улицу. Высились горы вынутой из траншей земли. Арон осторожно лавировал среди всего этого бедлама.

И вдруг увидел у самой большой и глубокой траншеи великолепную черную "девятку" Вовика-мажора. Она перекрывала проезд Арону. Пришлось остановиться в нескольких метрах.

Около "девятки" шла какая-то возня. Арон вгляделся и увидел плачущую Ривку, у которой текла кровь из носа. Вовик-мажор тащил ее в машину, а Ривка плакала и упиралась. С другой стороны двое приятелей Вовика втаскивали в "девятку" рыдающую Клавку в разорванном платье.

Не выключая двигатель, Арон вышел из своего "Москвича" и, не глядя на Ривку и Клавку, спросил:

- Что за разборки, Вовик?

- Арон Моисеевич!!! - захохотал Вовик. Товарищ Иванов!.. Король шиномонтажников!.. Спокуха, ребята! Не трухайте - свои!..

Увидев Арона, Клавка и Ривка испугались еще больше... Но Арон даже не взглянул в их сторону.

- Что за разборки, Вовик? Я тебя спрашиваю...

- Да вот телки упираются, не хотят платить по счету!

- И что они вам задолжали? - спросил Арон.

- Всего лишь ночь любви, папаша, - рассмеялся один.

- А может, вы им не нравитесь, - сказал Арон.

- А в кабаке с нами сидеть им нравилось? - спросил второй.

- Тоже верно... - задумчиво произнес Арон.

И вдруг со страшной силой ударил кулаком в лицо одного приятеля Вовика и тут же - второго. Вовика он схватил за волосы и с размаху хрястнул физиономией об капот черной "девятки"...

Один из приятелей Вовика стал было подниматься, но Арон безжалостно засадил ему ногой в живот, а второму наступил на шею и сказал:

- Только шевельнитесь, сивки, я из вас таких клоунов наделаю!.. - он приподнял за волосы окровавленного Вовика-мажора и спросил: - Выпивка есть?

Вовик что-то промычал разбитым ртом и показал на заднее сиденье своей машины. Арон вытащил оттуда бутылку коньяку и большую бутылку водки.

- Открывай! - сказал он Ривке.

Та трясущимися руками откупорила обе бутылки. Арон взял коньяк и стал его насильно вливать в разбитый рот Вовика.

- Пей, сученок, пей! Чтобы ни капли не осталось!..