Экстремальный секс   ::   Белов Руслан

– Вы догадливы, – угадала мысль? – Именно из него я четвертый раз вдова.

– Но ведь я не муж вам? И, невзирая на все ваше очарование, никогда им не стану, ибо сердце мое принадлежит другой, и принадлежит безраздельно.

– Вам не обязательно жениться. Я давно уже не выхожу замуж...

– Дураков нет?

– Да. Ну так как?

Я подумал и сказал: – Вряд ли я пойду на соглашение с вами. Ведь что вы мне предлагаете? Замок на два месяца в обмен на мучительную смерть! Зачем мне замок на том свете? Не понимаю.

– Ну, почему смерть? Многие мои партнеры живы, некоторые из них вполне дееспособны.

– В пределах определенной категории инвалидности?

Надежда звонко рассмеялась, закивала. Я смотрел кисло. Мне вспомнилась Клеопатра, менявшая свое красивое тело на мужские жизни. Вряд ли она была красивее Надежды. Клеопатра, как Надежда была пресыщенной.

– Ну так как? По рукам? Или звать Квазиморду?

– Нет, не по рукам. Я не согласен. В нашем королевстве полно замков, попытаюсь арендовать какой-нибудь другой. С котом, я думаю, это получится легко. На богатых у него нюх.

– Но для этого вам нужно выйти из этого замка.

Мне стало неловко, и чтобы не краснеть, и не выказывать других свидетельств душевного неудобства, я спросил.

– Расскажите, как дошли до жизни такой.

Этот же вопрос я задавал ее отцу. Вот семейка!

– До какой это жизни? – щелкнула она пальцами, и слуги, стоявшие позади нас, налили нам вина.

– До экстремального секса, до скуки.

– Да все само собой получилось, как, впрочем, все в жизни получается.

Надежда задумалась. Глаза ее то блестели от навернувшихся слез, то искрились неистово иссушающим огнем. Я, отметив, что девушка как никогда хороша, закурил сигару, предложенную слугой. Она откинулась на спинку кресла и, глядя поверх моей головы, стала рассказывать: – У нас был медовый месяц. Его звали Михаил, Миша, Мишенька. Вон он, висит за вашей спиной...

Мне стало нехорошо: я представил, что сейчас обернусь и увижу мертвяка – рожа красно-синяя, – висящего на мясницком крюке – в этом доме ожидать можно всего.

Надя презрительно улыбнулась страху, овладевшему моим лицом, и я, храбрясь, осторожно посмотрел себе за спину и увидел на стене большой портрет в тяжелой золоченой раме. На нем скептически скалил зубы человек средних лет, видимо, с неуемным воображением и прошедший через огонь, воду и медные трубы. Рассмотрев его обстоятельно, я вернулся в прежнее положение и стал слушать.

* * *



– Он был майор внутренней службы, настоящий мужчина, – отстранено говорила Надежда. – Воевал в Приднестровье, в Югославии, на стороне сербов. Несколько семитысячников покорил и даже один восьмитысячник в Гималаях, на Северный полюс в одиночку ходил. Как и ты, несколько книжек о своих приключениях опубликовал. Я так ему завидовала! Везде побывал, все знал, а если не знал – с пол-оборота придумывал. Например, как с Ниагары в бочке прыгал. А как говорил, как рассказывал! Красочно, с картинками и правды от вымысла не отличить. Выдумщик был! Медовый месяц предложил провести в горах Алтая... Все едут на Канары, на Сейшелы, в Турцию, наконец, а он – на Алтай. Я пожала плечами, согласилась, поехала и удивилась! Было лето, кругом голубые ели щекотали изумительно голубое небо... Если бы ты знал, как хорошо там было, как красиво, как божественно там раскрывалась душа, каким близким становилось трансцендентное! Там все такое чудесно-цветное... Голубые вершины в сверкающих белизной ледовых шапках, голубые студеные зеркала-озера, изумрудные райские лужайки с рыжими игрушечными сурками. Мы так были счастливы... Как Адам и Ева, как Ромео и Джульетта... А потом случилось это.