Легенда об Уленшпигеле :: Костер Шарль де
Страница: 3 из 260 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ....в доме том темно и пусто, 12.08.10 - 12:38 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Вот почему, изменяя своей всем известной привычке, я все же почитаю за нужное тебя предуведомить – предуведомить о том, что я поспешу указать на резкость и дерзость твоего слога моим литературным родичам, а это люди осмотрительные и исполнительные, сильные своими перьями, клювом и очками, умеющие придавать самую очаровательную, самую благопристойную форму тем любовным историям, которые они рассказывают юношеству и которые зародились отнюдь не только на острове Киферы [древнее название одного из островов Греции; Кифера считалась родиной культа Афродиты, богини любви], умеющие в течение часа неприметно разогреть кровь у кого угодно, хоть у твердокаменной Агнессы [христианская мученица, жившая, по преданию, в III или IV в.]. О дерзновенный поэт, ты, что так любишь Рабле и старых мастеров! Эти люди имеют перед тобой то преимущество, что, шлифуя французский язык, они в конце концов сотрут его окончательно.
Ухалус Посовиномус. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 1 Во Фландрии, в Дамме, когда май уже распускал лепестки на кустах боярышника, у Клааса родился сын Уленшпигель. Повитуха Катлина завернула его в теплые пеленки и, осмотрев головку, показала на кожицу. – В сорочке родился, под счастливой звездой! – весело сказала она. Но тут же заохала, заметив на плече ребенка черное пятнышко. – Ай-ай-ай! – запричитала она. – Эта черная отметина – след чертова когтя. – Стало быть, господин сатана нынче поднялся спозаранок, коли уже успел поставить на моем сыне метку, – молвил Клаас. – Да он и не ложился, – подхватила Катлина, – певец зари только-только еще будит кур. С этими словами, передав младенца с рук на руки Клаасу, она удалилась. Вслед за тем сквозь ночные облака пробилась заря, ласточки, щебеча, залетали низко-низко над лугом, и наконец на востоке солнце явило в море багрянца свой ослепительный лик. Клаас растворил окно и сказал Уленшпигелю: – Мой в сорочке родившийся сын! Вот его светлость солнце приветствует Фландрскую землю. Как прозреешь – погляди на него, а когда-нибудь потом, если тебя вдруг одолеют сомнения и ты не будешь знать, как поступить, спроси у него совета. Оно ясное и горячее. Будь же настолько чист сердцем, насколько ясно солнце, и настолько добр, насколько оно горячо. – Клаас, муженек, ведь ты поучаешь глухого, – заметила Сооткин. – На-ка, попей, сынок. С этими словами мать подставила новорожденному свои прекрасные естественные сосуды. 2 Пока Уленшпигель сосал ее грудь, в поле проснулись все пташки. Клаас вязал хворост, а сам поглядывал, как его благоверная кормит Уленшпигеля. – Жена, – сказал он наконец, – а что, молочка у тебя довольно? – Кувшины полны, – отвечала она, – да вот радость-то моя не полна. – Такой счастливый день, а ты пригорюнилась. – Я вот о чем думаю: в кошеле у нас – вон он висит на стене – монетки какой завалящей и той нет. Клаас снял кошель, но как он его ни встряхивал, звона, услаждающего слух, в ответ так и не раздалось. Это озадачило Клааса. Но он все же счел своим долгом успокоить благоверную. – Не тужи! – сказал он. – В ларе у нас лепешки, – вчера Катлина принесла, – так? Вон я вижу здоровенный кусок мяса – тут ребенку дня на три молочка хватит, – правда? В углу притулился мешок с бобами, он нам с голоду помереть не даст, – верно? А горшок с маслом померещился мне, что ли? А на чердаке у нас яблоки румяные в полном боевом порядке выложены десятками – ведь не во сне же я их видел? А бочонок брюггского kuyte [сорт пива (флам.)] – разве этот толстяк, у которого в брюхе живительная влага, не сулит нам гульбы? – Да ведь надо будет два патара [патар – мелкая монета] священнику отдать да флорин [крупная золотая монета] в церковь – за крестины, – сказала Сооткин. Тут с большущей охапкой травы вошла Катлина и сказала: – Для младенчика в сорочке я принесла дягиля, – он хранит человека от распутства, – и укропа – укроп сатану отгоняет... – А травы, что привораживает флорины, ты не принесла? – спросил Клаас. – Нет, – отвечала та. – Ну так я пойду погляжу, нет ли ее в канале. Клаас взял удочку, сеть и вышел из дому в полной уверенности, что никого по дороге не встретит: ведь до oosterzon'а [букв.: солнце на востоке (флам. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|