Минус   ::   Сенчин Роман

Пять не особо размашистых шагов в длину, два с половиной в ширину. Пара железных скрипучих кроватей, стол, две тумбочки, два стула. На гвоздях по стенам висит одежда и полотенца. Ну, кой у кого, конечно, комнаты благоустроенней, мебель, телек, еще разное, но по большому счету... Как ни обставь - общажная комната ею и остается.

Ее нам снимает драмтеатр у мебельной фабрики рублей за сто в месяц. Вообще в общаге живет кто угодно, кажется, только не рабочие самой фабрики. Беженцы, молодые парочки с грудными детьми, решившие от родителей отделиться; еще китайцы, вьетнамцы, чуреки, чучмеки всякие, сбежавшие из семьи мужики-алкаши... Из театра здесь, кроме нас с Лехой, парикмахерша Оксана жирная, мужеподобная бабища с толстыми волосками на подбородке. Для более ценных кадров театр разоряется на квартиры. Не покупает, ясное дело, тоже снимает, но все равно - квартира... Да нам с Лехой грех жаловаться: он ушел от жены и двухлетней дочки, значит, по своей воле остался без жилья, а я вообще хрен знает кто. Жил с мамой и папой в Кызыле - столице автономной национальной республики, потом республика обрела суверенитет, у коренного народа появилось самосознание, начались всякие события и напряженности; нескольких русских порезали насмерть, многих - слегка. Моему отцу тоже досталось... Поправившись, он перевез нас сюда, на русскую землю.

Нашлась в одной деревне почти дармовая развалюха-избенка, мы кое-как ее подлатали и стали жить. От райцентра - от Минусинска, где вот сейчас я, деревня недалеко, километрах в полста. Я часто наезжал в город, искал, где бы тут пристроиться. Повезло - взяли монтировщиком в театр, даже крышей над головой обеспечили. И это кажется чудом.

А там, в Кызыле, мы были семьей небедной. Отец до поры до времени считался ценным специалистом, работал в республиканском министерстве культуры, потом его заменили... Была трехкомнатная квартира в центре, на берегу Енисея, ухоженная дача, гараж капитальный и четыреста двенадцатый "Москвич"... Продали все это, кроме "Москвича", а деньги потратились на переезд и ремонт избушки. Единственное, что купили из крупного, - списанный из АТП по старости грузовик "ГАЗ", в деревне очень полезная вещь. Можно неплохо подзарабатывать с его помощью: кому дров привезти, кому бревнышек или покойника на кладбище доставить. Здесь же, в Минусинске, квартиры стоят ого-го! Родители, правда, мечтают купить хоть однокомнатку, стараются (пятый год уже) на овощах заработать. Выращивают, везут в город на рынок, торгуют, да только и двух-трех тысяч скопить не получается. На необходимое все уходит.

Вообще, с живыми деньгами повсюду, говоря мягко, проблемы. Соседи наши, хакасы, выпустили свою внутриреспубликанскую валюту - "катановку" достоинством в пять рублей. Цветом, видел, бело-черно-зеленая, как доллар, а вместо президента - их просветитель Катанов в форме то ли прокурора, то ли железнодорожника... А у нас в театре взамен части зарплаты талоны на продукты питания сделали. Один талон равен десятке, и отовариться можно в нескольких магазинах города, с кем насчет этого есть договор. Деньги же дают очень редко и понемногу... Хе, помню, как выдали эти талоны впервые, сразу на месяц. Весь театр ушел в загул. Сорвали несколько спектаклей, пировали, а потом взвыли: голодаем. До конца месяца питались в долг в театральном буфете бутербродами, сосисками, кофе. С тех пор бухгалтеры дают талоны строго на неделю, актеры и прочие научились более-менее растягивать, успокоились.

Нет, жить кое-как можно. Многим куда хуже, наверно.

- Лех, давай в дурака сыгранем.

- Дава-ай.

Встаю, беру стул, карты с тумбочки. Сажусь рядом с Лехиной кроватью. Начинаю тасовать.

По коридору тяжелые шаги и удары ботинком в стену время от времени.