Мосты   ::   Чобану Ион

Хитрили: спросит о чем-нибудь Никэ у своего братца, а тот отвечает:

- Не знаю. Спроси у дедушки.

Старик делал вид, будто не замечает, что его водят за нос. Ведь не мог же он не знать чего-нибудь. Дед должен знать все: какие птицы гнездятся в лесу, какая из них где обитает, сколько откладывает яиц и сколько выводит птенцов, каких птиц едят, каких нет.

Тут дед Тоадер потрепал волосы Тодерикэ, с неожиданной ласковостью спросил:

- Приелась фасоль? От супа живот бугром, если нету мяса в нем...

Вдруг он нахмурился: на каждом шагу Тодерикэ то одной рукой, то другой подтягивал штаны путавшиеся у него в ногах.

- Подойди-ка! - Дед Тоадер достал из-за пояса топор. Наклонился, смерил вершком длину Тодерикиной ноги до лодыжки. - Теперь снимай!.. И матушка твоя пошла в бабку... Ну и длина, ну и ширина!.. На вырост. Вот уж пятьдесят лет, как не расту - укорачиваюсь, в землю ухожу, а старуха мне все шьет с запасом. Сейчас мы ее проучим.

Опять завелся дедушка Тоадер!

Не без опаски Тодерикэ снял портки. Но дедушка не изрубил их топором, как боялся мальчик. Нет, он их тоже смерил вершком, положил на пень и отрубил, сколько нужно.

- Теперь надевай! Ничего, я растолкую твоей мамаше, не бойся...

Обычно дед заготавливал топливо с лета. "Зимой я как неподкованная лошадь", - говорил он. Однажды зимой вывихнул ключицу, да так, что не мог ни причесаться, ни шевельнуть рукой. Бабушка Домника уверяла, что это всевышний покарал его за безверие: перекреститься - и то ему, идолу, лень. Э, старческая блажь! Сто раз слышал! Теперь это уже на него не действует. Да и что возьмешь со старухи? Невелика беда...

В лесу дед останавливался возле дерева почесать спину, "перегнать блоху с одного плеча на другое". Блох у деда, конечно, не было, но в пику старухе чего не скажешь. Зимой и летом дед щеголял в кацавейке, туго, по-военному перетянутой ремнем. Со времени воинской службы осталась у него привычка сворачивать перед сном ремень калачиком и класть под подушку. Ботинки тоже ставил на виду. Варежки дед обычно вязал себе крючком. У варежек тоже было свое место - на горнушке.

...Вошли в лес. Дед Тоадер остановился посреди поляны, покрытой сухим терновником, расчистил место для работы. Послушал немного лесные голоса, потом принялся корчевать сушняк. Кусты с прогнившими корнями выдергивали из почвы, как испорченные зубы. Он их укладывал корешок к корешку, обламывал колючки, чтобы в пути не испортить кацавейки. Выдал внукам по целому кусту и после этого рассказал им историю - как змеи делают драгоценные камни, как дерутся из-за самого лучшего и как проглатывает его победительница. И если тебе доведется это заприметить и убить змею до того, как она проглотит камень, тогда...

- Чего рты разинули?! Пора седлать коней! Поехали, а то фасоль нас ждет!

А детям, конечно, хочется, чтобы односельчане видели, какие они помощники. Потому каждый взял свою охапку дров. Некоторое время Никэ шагал впереди. Потом подождал старшего брата. Пошли рядом, как стригунки, впервые попавшие в упряжь. Они уже не задирали друг друга. Даже ноши не замечали. Шепотом говорили о змеиных схватках, о том, как бы раздобыть драгоценный камень.

- Наверно, если его проглотит самая сильная змея, она и превратится в дракона, - высказал догадку Никэ.

- Дедушка доскажет, когда еще раз придем в лес...

- Ты что, дурак - еще раз сюда приходить?

- Интересно, тот камень и ночью светится?

- Я сюда больше не ходок. Вечером спрошу у отца...

- А если и он не знает?

- Тогда придется топать еще разок...

Спускались в долину с озером, раскинувшуюся за опушкой леса. Озерцо это им было знакомо. Отсюда до дому - рукой подать. Не раз они здесь купались минувшим летом на лошадях. Ребятам хотелось поскорей добраться домой.