Муж как все мужья   ::   Севела Эфраим

Ты ее любишь?

Мальчик. Что за вопрос! Конечно..

Дов. А папу?

Мальчик. Что за вопрос!

Дов. Умница — мальчик. А это что? Тетрадки? Готовишь уроки?

Мальчик. Задачку решить не могу. А мама в ванной.

Дов. Зачем маму беспокоить по пустякам? Мы с тобой решим задачку с божьей помощью.

Они с мальчиком присаживаются к столу, склоняются над тетрадью. А в ванной шумит вода, и слышен женский голос, напевающий песню.



7. Экстерьер.

Автострада.

(День)

По многорядной автостраде в потоке машин катит новенький «Кадиллак». За рулем бородатый раввин, а рядом — теща Ромы, в парике, черном платье, как и подобает религиозной женщине.

Теща. Вы знаете, Рэбе, мое подлинное русское имя? Которое я носила всю жизнь… пока не перешла с божьей помощью в иудаизм.

Раввин. Интересно, как вас звали по-русски, Хая?

Теща. Анна Ивановна! А? Такая кацапка! Такой антисемиткой была! Как увижу еврея — гусиной кожей покрываюсь.

Раввин. Даже не верится. У вас же зять — еврей.

Теща. Сколько он от меня, бедный, натерпелся. В Израиль сбежал от меня. Но я его и тут настигла. Никуда не денешься, голубчик. Любишь на саночках кататься…— с моей дочкой, я имею в виду, — люби и саночки возить.

Раввин. Так что же вас, Хая, побудило сменить веру и стать такой ревностной еврейкой?

Теща. Я вам так скажу, Рэбе. Я человек простой и бесхитростный. Уж во что поверю, бей меня до смерти — не изменю. Внуки мои по вашим законам, то есть по нашим… не будут считаться евреями, если у них по женской линии в роду нет евреев… Так ведь? Ну, я и приняла на себя эту ношу. Перешла в иудаизм, теперь у моих внуков бабка — еврейка. Значит, все в порядке. Трепещите антисемиты. Теперь я в каждом, кто не наш, вижу антисемита.

Раввин. Ну, так тоже нельзя. Не все кругом антисемиты. Среди христиан встречаются весьма достойные и приличные люди.

Теща. Не говорите, Рэбе. Кому лучше знать? Я ж оттуда, из них. Из самой гущи.

Раввин. Дорогая Хая! Вы человек крайностей. Как и всякий неофит. Хочется быть святее самого палы. Но и это пройдет. Что было написано на перстне у нашего царя Соломона? «Все проходит.»

Теща. Мудрый человек был царь Соломон. «Все проходит». Надо же такое сказать! Ну, у какого еще народа был такой мудрец, как наш царь Соломон?

Они проносятся мимо апельсиновых и грейпфрутовых плантаций с мелькающими, как золотые шары, зрелыми плодами, мимо зеленых полей, орошаемых дождевальными установками, мимо веселящих глаз уютных поселков с выглядывающими из-за развесистых деревьев белокаменными домиками, мимо высоких труб заводов, мимо загорелых рабочих, прокладывающих новую асфальтовую трассу с помощью диковинных машин, окрашенных в оранжевый цвет.

«Кадиллак» уже протискивается по перегруженным улицам Тель-Авива.

Раввин. Вы, Хая, удостоились большой чести. Вас в числе других уважаемых и достойных хасидов пригласил в Америку сам высокочтимый Рэбе. Не потеряйте билет. Ждем вас в аэропорту. Вас подвезет ваш зять?

Теща. Этот шлимазл? Безнадежное дело. Лучше я такси возьму.

Раввин. Мы возместим ваши расходы. Главное, чтоб вовремя, без опозданий.

Теща. О чем разговор! Точно, как часы. Вы в Москве спросите у любого, там вам скажут: по Анне Ивановне можно сверять часы. Ну, вот мы и приехали, Рэбе. Даже зять меня встречает. Чего это он тут околачивается в рабочее время?



8. Экстерьер.

Улица.

(День)

У точно такого же дома, куда ушел с холодильником Дов, стоит трехколесный пикап и Рома пытается снять с него другой холодильник. Завидев тещу, он в изумлении уставился на нее.

Теща. Горе мое, ты чего это тут делаешь?

Рома. Привез холодильник по заказу, но вот адрес не могу разобрать. С языком у меня нелады.

Теща. Ну-ка, дай-ка квитанцию. А еще с высшим образованием.