Не гламур. Страсти по Маргарите   ::   Константинов Андрей Дмитриевич

Ну, того самого, что проходил свидетелем в деле о мошенничестве одной риэлторской фирмы. Проходил… Он со второго раза явился на допрос с охапками роз, пронзительно смотрел в мои глаза, закатывал собственные, а однажды, в конце следствия, пригласил в ресторан – вечером, со свечами. Тихо лилась латиноамериканская музыка, шипели свиные ребрышки на досках, медленно отпотевала бутылка водки…

А утром он положил на журнальный столик в моей квартире конверт – в благодарность за честное ведение дела, за мой профессионализм, помогший спасти ему бизнес…

Нет, были, конечно, и не такие грустные истории. И не так быстро заканчивающиеся. Был, например, терапевт Лева из нашей районной поликлиники. Его больше всего поразила не моя двусторонняя ангина, не «экзотическая» профессия (я, кажется, скоро свыкнусь с тем, что «баба-мент» – это убойно), а моя редкая фамилия. «В этом, Риточка, есть что-то аристократическое», – грассировал Лева. – «Да ничего аристократического, – отмахивалась я. – Мой прадед – из поморов. Только его соседи рыбу ловили на Белом море, а мой – дома рубил; и не просто – венцы крестом на углах, а с врезом на стыках, в лапу, чтобы потом бревенчатый сруб тесом легко было обшивать. Отсюда и прозвище у деда было – Лапа. А уж откуда вторая „п“ в фамилии появилась – одним сельсоветовским грамотеям и известно». Левушка полгода слушал эту историю, а потом, смущаясь, сознался, что мама ему невесту подобрала – учительницу из музыкальной школы. Он так убивался…

Зато сейчас – гордись Ритка! – у тебя в любовниках – самый красивый опер твоего управления. Он, правда, женат, зато внешне – сам Шон Коннери в первых сериях «Агента» не дотягивает. Он, правда, и бывает у тебя раз в месяц, но другого, похоже, в ближайшее время не предвидится…

От всех этих мыслей однажды мне стало просто невмоготу. Однажды, это когда я смотрела ночью по телевизору трансляцию с «Оскара». Вернее, еще до «Оскара», когда все они стекались в зал сквозь толпу поклонников. Господи, вот она – жизнь! Там даже если Кирилл Сергеевич оказывается таким придурком или Левушка – маменькиным мямлей, то ведь всегда найдется рядом какой-нибудь Том Круз или Антонио Бандерас, кто просто протянет руку, улыбнется и не даст скиснуть классной девчонке с такими глазами, ногами, с такой талией, с такой душой. Ну чем, скажите, я хуже агента ФБР Джоди Фостер из «Молчания ягнят»? Да ничем. Я – лучше! К тому же у меня нет этой вечной скорбной улыбки на лице, как у нее. Просто ей – повезло. Она попала в этот круг, и теперь ей легко: хочет, будет странной девочкой в «Алисе…», хочет – проституткой в «Таксисте», хочет – дружит с Мартином Скорсезе, хочет – с самим Хопкинсом… А ведь Джоди – тридцать пять. И она тоже – не замужем. Зато какая жизнь!

Все дело в круге, решила я однажды. Стоит вырваться из своего, тесного, душного, с грубоватыми коллегами, с вечным матом, с бессонными ночами, с рейдами по грязным подвалам и чердакам, с облавами и министерскими проверками, и попасть в другой – яркий, легкий, с сильными и щедрыми мужчинами, где женщина ценится только потому, что она – умна и красива, с тонкой душой, и все наладится, начнется другая жизнь…

И однажды я решила кардинально поменять жизнь, вырваться из своего круга. И когда решила, сразу стало легко, я почувствовала, что все в моей жизни очень скоро изменится.

От мысли, что я уже в двух шагах от счастья, я снова пришла в хорошее расположение духа и, тряхнув волосами, решительно направилась к своему рабочему столу.

Полированная столешница, протертая заботливой рукой тети Наташи, звала к началу рабочего дня. Только один предмет на столе был чужим, лишним – яркий глянцевый журнал. Я машинально посмотрела на обложку.

* * *



Теперь я точно знаю, почему про умирающего человека говорят – «отдает концы