Первый поцелуй :: Юрьенен Сергей
Страница: 2 из 11 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕК ней можно только прблизиться, 23.08.10 - 16:36 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Весной был большой скандал, когда Заболотная в класс принесла презервативы, найденные у матери в шкатулке с украшениями, а Саханчук с Евстафьевой надули в туалете и стали носиться, как очумелые, по коридору, где нарвались на директрису.
Я добавляю, что презервативы, между прочим, есть и женские. – Же-е-енские ? – Да. Становится слышно, как смеются далеко в ночи вожатые. Выжидательную тишину надсадно пронизывают комары. – А на что они, по-твоему, их надевают? А? Крон, к сожалению, историк, а «Справочник фельдшера», который мама запирает в «херренциммершранге» на латунный ключ, об этом ничего не пишет. Я знаю, что сейчас будет, но от усилий воображения в голове возникает только образ лопнувшего шарика, обрывок которого засасываешь с силой, чтобы скрутить перед губами и вынуть размером с лампочку фонарика – чтоб напоследок треснуть по лбу самого себя. Ответа не дождавшись, палата взрывается от хохота. Кто-то при этом пукает, что всех доводит до истерики. Еще немного, и непрочный домик рухнет: так исступленно бьется о простенки хлипкое железо. Триумфатор взлетает, как на батуте: – Мамаякера! Мамаякера! Это новое словечко они суют куда попало. Не зная, что слов на самом деле целых три: «Мама, я хочу». Кубинская песенка так и называется. Но, конечно, этим ничего уж не спасти – попытка ухватиться за соломинку. – Уссаться можно, – всхлипывает он. – Кто там у нас дальше? Или по второму кругу? Близнецы возражают: – Жиртрест не рассказывал! Такие они – всему ведут учет. Отец у них главбух. Дома у них конторская тетрадь, куда они заносят суммы за бутылки, собранные в сквере заводской столовой. Под графой «Приход». Он поворачивается к спаренному койкой с ним соседу, который при своей массе наивно думал затаиться в темноте: – Давай, Жиртрест. Смеши. Обиженно: – Я не Жиртрест. – А кто же ты? – Он Мясокомбинат, – опережают близнецы. – Ну, Фишин… По инерции палата осмеивает вполне нормальную фамилию. – А хоть бы Мишин: ты давай-рожай. Язык проглотил? Ребята ждут! Толчком он выбивает: – Если я не знаю… – Чего ты не знаешь? – Анекдотов. Палата: ха-ха-ха! Не знает анекдотов. Ну, Жиртрест… – Давай, что знаешь. – Книгу можно? – Про Незнайку! – И его друзей! Близнецы мои лезут прямо из кожи вон. – Про это книг не пишут. Не знаешь анекдотов, из жизни нам давай. Как мамина киска ест папину сосиску. Небось, подглядывал в замочную скважину? – У меня нет папы, – начинает Фишин, но вдруг вскрикивает так, что смех обрывается: – Не надо ! – Чего не надо? – А не надо! Так … Всем становится как-то не по себе, но главарь спасает атмосферу: – Как так? Как так ? Чего молчишь? Малину обосрал, а сам в кусты? – Бац! Бац! Шлепки ударов… – Фу! Жирный – даже бить противно. Еще и с буферами. – Уга-га!.. – Только в зажимбол играть! – Уга-га-га! – Зажму во сне, сам будет виноват! Дав палате отсмеяться, он приказывает продолжать, и кто-то послушно заводит на мотив старинного вальса про барсука и прочих зверей, которые не спят. Я накрываюсь с головой и выдыхаю в щелку, куда комар носу не подточит. Закрываю глаза и вижу перспективу одиночества на весь июнь. И все же лучше, чем дома, где мама психует без Гусарова, отбывшего на сборы. Тихо вокруг. Только не спит весь лес. В каждом дупле, в каждой норе Идет половой процесс… Я просыпаюсь, когда врывается вожатый, который стоял за дверью: – Какая грязь! Уму непостижимо! А если б мамы ваши услышали такое? Даже интересно: до чего же они тут договорились? *** На зябкое солнце сбегают все, как велено: в одних трусах. Фишин – в шароварах и футболке. Еще и горло укутал вафельным полотенчиком. Переваливается, озираясь с заплаканным видом. Он толстый и одутловатый, сосед его по койке сильный и красивый, близнецы, они и есть близнецы… прочие – недомерки и как на одно лицо: стриженные под машинку и под «бокс». Скуластые, бледные, в расчесанных укусах и старых синяках. Недоверчивые глазки. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|