Поэт и муза :: Домбровский Юрий Осипович
Страница: 2 из 6 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕНе надо так. Зачем? Всё изменилось. 01.07.10 - 09:48 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Есть стих, как конь, есть стих, как бранный меч, Есть стих, как слон перед началом боя! Такой мой стих, да я-то не такой Пред Вашей равнодушной красотой. Вот отчего, рассудок разлюбя, Мгновенно забывая все на свете, Одну лишь Вас имею я в предмете, Лишь Вас одну. - Тебя, тебя! Тебя!" Отходит от трюмо и вперевалку Берет свой плащ, разыскивает палку И в дверь бегом. На берегу реки Над камнями расселись рыбаки, Достали где-то щепок на растопку, Над огоньком повесили похлебку И разговором занялись простым. И вдруг глядят: развалистый и рябый, Большой и желтокожий, словно жаба, Высокий человек подходит к ним. На нем убор блестящий, плащ крылатый; Взглянул на них, поближе подошел, Цилиндр снял, поправил свой хохол И говорит: - Как здравие, ребята? - Спасибо, ничего. - Вы чьи? - Да чьи? Мы из деревни Светлые Ручьи. - А, из деревни! - и единым оком Он смотрит неподвижно и жестоко. - Так из деревни? - подошел к воде, И жадно мочит лоб, лицо и шею. - Что ж, выпивши? - Да пить-то не умею, А помогает, говорят, в беде. - Что ж за беда-то? Вдруг взмахнул рукою, Сквозь зубы выругался и пошел, И вдруг Омир, огромен и тяжел В колокола ударил над Невою. Бежит, спешит, тяжелый и большой, Все выше, выше поднимая спину, И слышат рыбаки, как он запел: "Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына". ВЕНЕВИТИНОВ Внимайте; чтоб сего кольца С руки холодной не снимали, Пусть с ним умрут мои печали И будут с ним схоронены. "Завещание" Века промчатся и, быть может, Что кто-нибудь мой прах встревожит И в нем тебя откроет вновь. "К моему перстню" Среди могильной пыли И сами все в пыли, Мы гроб его открыли И перстень извлекли. Среди могильной пыли Кладбищенской земли. Из тесной домовины Мы вынесли на свет Его большой и длинный Мальчишеский скелет. Из тесной домовины, Тесней которой нет; И вот два музыканта, Девица знойных лет, Два франта-аспиранта И дед - пушкиновед, Священники без шапок, И в шапке землекоп, И мы, две мелких шавки, Разглядываем гроб. Там чуждый нашим спорам Лежит уж столько лет Тот мальчик, о котором У нас суждений нет. Тот мальчик, о котором Конца нет нашим спорам, Но правды тоже нет. И шептались духовные лица: "Если руки простерты на бедра, Это значит: самоубийца..." Ах, молчите, духовные лица! Спи, мой юный, мой чистый, мой гордый, Не достать их догадливой сплетне До любви твоей двадцатилетней. У нее ни морщин, ни седины, И ни повода, ни причины, Ни начала, ни окончанья, Только радуги, только звучанья, Только свет из глазничных отверстий Все светлей озаряет твой перстень, Да шумит покрывало у милой, Что пришла погрустить над могилой. Что ж грустить? Не звала, не любила, Только перстень она подарила, Только перстнем она одарила, Только гибелью благословила. Осветила мучительным взглядом, Напоила любовью, как ядом; И твое утомленное тело, Словно яблочный цвет, облетело, Оставляя на старом погосте Черный перстень да белые кости. Так лежи, возлагая на бедра В отверженьи, в бессмертьи пустом Эти руки, простертые гордо, Но не сложенные крестом! Пусть плюются духовные лица, Негодующей верой полны, И над черепом самоубийцы Видят синий огонь сатаны! Пусть трясут они гривою конскою, Вспоминают евангельский стих, _Там_ посмотрят княгиню Волконскую И не очень послушают их! КЛЮШНИКОВ Однажды, поднимаясь от залива, На памятник наткнулся я красивый: Средь горных сосен в узком их кругу Стоял он, ангел отрешенный, белый, И девушка в хитоне, паче мела, Грустила на высоком берегу. Ее лицо, бровей ее дугу, Все для полета собранное тело И эту невесомость без предела Власть мрамора и розы на снегу. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|