Положитесь на Псмита   ::   Вудхауз Пэлем Грэнвилл

 — Подумать только! Вот же оно. Знаете, Бакстер, мне иногда кажется, что я становлюсь рассеянным. — Он подтянул шнурок, ухватил пенсне и, сияя, водрузил на нос.

Раздражение лорда Эмсуорта исчезло, как роса с одной из его дивных роз.

— Благодарю вас, Бакстер, благодарю вас. Вы неоценимы.

И, сияя солнечной улыбкой, лорд Эмсуорт почти вприпрыжку направился к двери на пути к Небесам Господним и обществу Макаллистера. Это вызвало у Бакстера новый кашель, на этот раз резкий, категоричный, и его сиятельство неохотно остановился, точно пойнтер, которому свистнули, едва он побежал по следу. Как ни восхитителен был Бакстер во многих и многих отношениях, у него была прискорбная тенденция допекать своего патрона, и что-то шепнуло лорду Эмсуорту, что сейчас начнется допекание.

— Автомобиль будет у дверей, — сказал Бакстер со спокойной твердостью, — ровно в два.

— Автомобиль? Какой автомобиль?

— Автомобиль, который отвезет вас на станцию.

— На станцию? Какую станцию?

Руперт Бакстер и бровью не повел. Бывали минуты, когда ему приходилось с его патроном нелегко, но он сохранял хладнокровие.

— Возможно, вы забыли, лорд Эмсуорт, что обещали леди Констанции поехать днем в Лондон.

— Поехать в Лондон! — с ужасом ахнул лорд Эмсуорт. — В такую погоду? Когда в саду сотни и сотни дел? Что за нелепость! С какой стати мне надо ехать в Лондон? Терпеть Лондона не могу!

— Вы обещали леди Констанции, что пригласите мистера Мактодда позавтракать с вами в вашем клубе.

— Что это еще за Мактодд?

— Известный канадский поэт.

— Никогда о нем не слышал.

— Леди Констанция давно восхищается его произведениями. Она послала ему приглашение непременно погостить в Бландингсе, если он когда-нибудь окажется в Англии. Сейчас он в Лондоне и завтра приедет сюда на две недели. Леди Констанция подумала, что в знак уважения к месту, которое мистер Мактодд занимает в литературном мире, вам следует встретить его в Лондоне и самому сопроводить сюда.

Лорд Эмсуорт вспомнил. И вспомнил, что этот адский план зародился вовсе не в голове его сестры, леди Констанции. Предложил его Бакстер, а леди Констанция только одобрила. Он воспользовался вновь обретенным пенсне, чтобы сквозь его стекла гневно уставиться на своего секретаря, — не в первый раз за последние месяцы в нем шевельнулось подозрение, что этот субъект становится дьявольски несносен. Бакстер позволяет себе лишнее, много берет на себя, превращается в сущую язву. Он с удовольствием избавился бы от него. Но где найти замену? Вот в чем была беда. При всех своих недостатках Бакстер абсолютно компетентен. И тем не менее несколько секунд лорд Эмсуорт позволил себе помечтать о том, как он уволит своего секретаря. И столь велико было раздражение, что он, возможно, сделал бы какой-нибудь практический шаг в этом направлении, но тут дверь библиотеки открылась, пропуская еще одну незваную особу. При виде этой особы его сиятельство забыл свои воинственные намерения.

— А… доброе утро, Конни! — сказал он виновато, точно мальчишка, которого застигли в кладовой с банкой варенья в руках. Почему-то сестра неизменно оказывала на него вот такое воздействие.

Из всех, кто заходил в библиотеку в течение этого утра, новоприбывшая смотрелась наиболее привлекательно на самый строгий взгляд. Лорд Эмсуорт был высок, сухопар, костляв; Руперт Бакстер был плотного сложения, а к тому же его физиономию несколько портила детская припухлость, которую нередко сохраняют смуглые молодые люди со скверным цветом кожи; и даже Бич, при всем его благообразии, и Фредди, при всей его худощавости и стройности, на конкурсе красоты высокого места не заняли бы. Но леди Констанция Кибл и правда приковывала к себе все взоры.