Будет револьвер - будем путешествовать (сборник)   ::   Пратер Ричард С.

Если они встретят меня сдержанно и дружелюбно, я отвечу им тем же насколько смогу. Образ Пэм ярко запечатлелся в моей памяти. Правда, я не ждал радушного приема, мне уже довелось столкнуться с парой групп таких подростков, и я давно уже избавился от первоначального ошибочного представления о том, что преступник — обязательно взрослый человек. Пятнадцатилетний мальчик ударил меня однажды кастетом, изготовленным с чисто профессиональным искусством, а восемнадцатилетний выстрелил в меня из самодельного пистолета. Он промахнулся, пуля пролетела в двух ярдах от меня, но прицеливался он всерьез. Сейчас со мной был мой кольт, но я надеялся, что мальчишки будут держаться прилично и вежливо.

Напрасно я надеялся.

Я позвонил, и шум внутри немного поутих. Высокий костлявый парень лет семнадцати, с крысиным лицом, открыл дверь и скосил на меня глаза.

— Угу?

— Я ищу Чака Дорра.

— Кто спрашивает?

— Шелл Скотт. Я — частный сыщик.

— Никогда не слышал.

Он хотел захлопнуть дверь перед моим носом, но ему помешала моя нога.

— Вы, наверное, не расслышали, что я сказал?

— Расслышал. Его здесь нет. Катитесь отсюда. Вас не приглашали. Усекли, мистер сыщик?

Этот молодой хулиган был именно тем, кого я ожидал здесь встретить, и он начинал меня бесить, этого я не ожидал.

— Вы тоже сойдете, — сказал я. — С таким же успехом я могу поговорить и с вами.

Он пробормотал несколько грязных слов, потом сказал:

— Нога. Уберите ногу.

Я убрал ногу, но, подняв ее, пинком распахнул дверь. Крыс отпрянул на шаг, и дверь с размаху ударилась о стену. Я вошел, не задев его, и очутился в мгновенно притихшей комнате. Двое или трое поднялись со своих мест и злобно уставились на меня. В этой большой комнате было человек двадцать, половина из них — девочки, и все подростки в возрасте от тринадцати до восемнадцати лет. Ни один из них не мог помериться со мной ростом, так что Чака Дорра среди них, очевидно, не было. До моего появления они, видимо, безудержно лизались и обнимались. Ликер был представлен в изобилии. Вероятно, все уже успели наполовину «надраться», а тяжелый сладкий запах говорил о том, что среди присутствующих несколько человек курят марихуану. Ликер и марихуана возвышают шпану в собственных глазах, делают их как будто умнее, красивее и сильнее.

Я стоял посреди комнаты под враждебными взглядами всего несколько секунд, потом дверь захлопнулась и молчание прервалось. Те трое, что встали, когда я вошел, направились ко мне, и тот, кто был впереди, низкорослый, коренастый юнец с нежным лицом ребенка, который проводит все вечера, разглядывая порнографические открытки, сказал:

— Катитесь отсюда, мистер. Это — частная вечеринка.

Другой, с худым прыщавым лицом и ярко-красными губами, сказал:

— Потеряйтесь. Сгиньте. Исчезните.

Послышалось еще несколько замечаний столь же остроумных. Присутствие девочек только ухудшало положение, потому что подобного рода шпана под взглядами своих женщин становится еще грубее, вроде тех мальчишек на пляже, которые нарочно носятся вокруг, поднимая ногами тучи песка. Видно было, что девчонкам все это очень нравилось. Среди них пять-шесть были в джинсах, остальные — в туго облегавших фигуру платьях.

Они были недовольны, что я прервал их веселье. Я невольно подумал, что Пэм и ее друг тоже были недовольны, когда им помешали вчера вечером. Я посмотрел на жесткие молодые лица трех подростков, стоявших передо мной, на лица их товарищей и подумал, что никогда еще не видел, чтобы в одной комнате собралось столько порочных и безобразных существ. Я смотрел на одного, другого и спрашивал себя: «Не мог ли он избить Пэм, не его ли пальцы сдавили ее горло?» Судя по их виду, это мог сделать любой из них, и, вероятно, один или несколько это сделали.