Последний день :: Бунин Иван Алексеевич
Страница: 2 из 4 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕПо-моему сказали спьяну, 29.08.10 - 11:25 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Сашка на бегу поднял рогатый зелено-золотой яблоновый сук и несколько раз ударил ее по сухой спине, оставляя на рогульках лохмотья старой шерсти. Петр бежал, держа веревку через плечо и точно падая; собака, подскакивая, кидалась во все стороны, рвалась назад, приседая и отматывая себе голову. Спавшие борзые очнулись и стаей бросились катать ее.
- Отрыжь! - грозно гаркнул Воейков, вскочив с крыльца. Сашка лопатой разогнал их. А на деснах сучки, яростно грызшей веревку, показалась кровь: давясь, она защемила язык. В боковой аллее из кустов акации Петр пошел тише: она внезапно изнемогла, перестала сопротивляться, похудела еще более, уже шаталась, путая задними ногами, и отставила опустившийся хвост. Когда Петр перекинул веревку через толстую ветвь раскидистого клена, засыхающего на перекрестке двух дорожек, и, быстро повернувшись к нему правым плечом, рванул ее вниз, собака, вздернутая на дыбы, судорожно скорчив передние лапы, сделала усилие удержаться на взрытой под кленом земле, но повисла, едва касаясь ее. Черно-лиловый язык ее высунулся, обнажились в гримасе коралловые десны, дневной свет, отраженный в потухающих глазах виноградного цвета, стал тускнеть. - Теперь молчи, не вякай, - сказал Петр, усвоивший себе манеру шутить сумрачно. Сашка, напевая женским голосом, рыл яму среди голых кустов, покрытых бледно- зелеными зернами почек. Вдали, на старых деревьях в низах сада, шумели грачи. Кругом пели скворцы, стрекотала сорока, солнце сушило слежавшуюся листву в корнях кустов, а Сашка твердо и с удовольствием наступал на блестящую лопату, легко уходившую в рыхлую синюю землю и резавшую надвое жирных малиновых червей. Подошел Андреи, стерегший свою кобылу в бесхозяйном саду, молодой опрятный мужик с деревни. - За что так сказнили? - спросил он улыбаясь. - Значит, так приказано, - ответил Петр, все еще державший веревку через плечо. - На прощанье, значит. Всех велел к смерти предать. Чтоб никому не доставались. - Горюет? - Загорюешь. А ты, кажись, пристроился лошадь в саду кормить? Смотри, - к вечеру новый приедет. У этого, брат, не покормишь. - Я к вечеру сгоню, - сказал Андрей. Он палкой приподнял под зад собаку, - собака очнулась, зарычала, втягивая живот, - и продолжал рассеянно: - А я тоже недавно собачонку удавил. Пристряла чья-то, живет неделю, другую, брехать не брешет... Я подумал, подумал, взял да и удавил. - Собак что, и людей, какие позамечательнее, и то много казнят, - сказал Петр. - А ты что ж, видал? - Видеть я этого никак не мог. Никого не допускают: ближним даже и то нельзя. Мне солдаты рассказывали. Сделают с ночи висельницу, а на рассвете приведут этого самого злодея, палач мешок ему на голову наденет и подымет на резиновом канате. Доктор подойдет, глянет и сейчас говорит, удавился или нет... Тут же под висельницей и могила. - Так без гробов и валят? - А ты думал - под стекло? - И так ни один алхитектор не найдет, - сказал, смеясь, из кустов Сашка. Петр бросил веревку, - собака упала и осталась в сидячем положении, - и стал закуривать. - А потом, значит, станок этот на иную место переносят? - спросил Андрей. - Куда нужно, туда и переносят. - А за что же их казнят? - Понятно, не за хорошее. За всякие разноверия, за начальство, за разбой. Не буянь, не воруй... - А палач-то этот самый, он, что ж, жалованье получает? - А как же. И харчи и одежу дают отличную. - Смотри, отдышит, - пошутил Андреи и пошел к лошади, трещавшей сушью в чаще старого вишенника. - Небось, - сказал Петр и крикнул Сашке: - Готово, что ль? Вместе с мраморными и желтыми, сухими и мокрыми листьями он потащил собаку к яме. Закидав яму землей, Сашка стал утаптывать ее, и влажная земля дышала под его сапогами. - Ну, вечная память, - сказал он. - Нам жить, поживать, тебе гнить. И, вскинув лопату на плечо, пошел за Петром к дому. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|