Последняя битва свирепого Биллсона   ::   Вудхауз Пэлем Гринвел

— Двадцать фунтов стерлингов? Где же твое огромное состояние? Ведь на твою долю достанется только десять фунтов.

— Нет, старина. Ты ничего не понял. На этот раз я веду дело по-другому. Я — устроитель матча.

— Устроитель?!

— Да, один из устроителей. Помнишь Исаака О'Бриена? Его настоящее имя Иззи Прэвин. Мы разделим с ним весь сбор пополам. Иззи приехал в Ллунинднно неделю тому назад, снял зал и развесил афиши. Мы с добрым Биллсоном явились сюда только вчера. Мы дадим ему двадцать фунтов, его противник тоже получит двадцать фунтов, а мы с Иззи разделим весь остальной доход пополам. Вот это капитал, старина! О таком богатстве не мечтал и Монте-Кристо. Благодаря этому проповеднику Джонсу город завтра будет полон крестьян, съехавшихся из всех окрестных деревень. Джонс проповедует утром, а вечером наш матч. Лучшие места по пяти шиллингов, места на галерке по два с половиной, «стоячие» места по шиллингу. Тут же буфет с лимонадом и копченой рыбой. Такого доходного предприятия не видано еще с основания мира.

Я поздравил его.

— А как чувствует себя Биллсон? — спросил я.

— Он великолепно тренирован. Одним ударом свалит с ног быка. Приходи к нам в гостиницу завтра утром.

— Утром не могу. Я пойду слушать Джонса.

— Ах, да! Ну, тогда приходи днем. Только не позже трех, потому что Биллсон должен отдохнуть перед выступлением. Наш адрес — Керлионская улица, дом семь. Спроси трактир «Шляпа с перьями» и поверни сразу налево.



II

На другой день, отправившись к Акриджу, я был в приподнятом состоянии духа. Я только что выслушал пламенную проповедь. Ивэн Джонс действительно прекрасный оратор. Его слова пронзали сердца крестьян, как пламень. Это был настоящий пророк, похожий на пророков, описанных в Библии. На меня, просвещенного столичного жителя, слова его, конечно, не действовали, но простодушные провинциалы внимали ему, как зачарованные. Он говорил больше часу, ни разу не замолкая. Когда он кончил, я встал и пошел искать трактир «Шляпа с перьями». Найти его было нетрудно. Огромная вывеска, изображавшая шляпу и перья, висела на самом видном месте улицы.

Это был сомнительного вида трактир в сомнительной части города. Из его открытой двери вырывались звуки, напоминавшие грохот битвы. Я ясно различал звон разбиваемых стаканов. Когда я вплотную подошел к двери, оттуда выскочил хорошо знакомый мне человек и пустился бежать без оглядки. Через секунду на пороге появилась какая-то женщина.

Это была маленькая женщина с огромной шваброй в руках. С швабры капала липкая грязь. Она потрясала ею, как пикой. Бегущий человек обернулся, взглянул на швабру и побежал еще быстрее.

— Эй, мистер Биллсон! — закричал я ему вдогонку.

Но я выбрал неудачное время для разговоров. Он помчался дальше, даже не взглянув на меня. Когда он завернул за угол, женщина сказала ему несколько грозных напутственных слов, победоносно встряхнула шваброй и скрылась за дверью трактира. Я пошел дальше. За углом ко мне подошел мистер Биллсон.

— Простите, я не узнал вас, — сказал он.

— Вы так торопились, — сказал я.

— Ы! — произнес мистер Биллсон и умолк.

— Кто такая эта ваша знакомая с шваброй? — бестактно спросил я.

Мистер Биллсон смущенно взглянул на меня. Ему совершенно не следовало смущаться. Даже самые храбрые герои не раз в страхе обращались в бегство при виде взбешенной женщины.

— Она вышла из задней комнаты, — сказал он в замешательстве. — Увидела меня и подняла скандал. Мне пришлось бежать. Не могу же я бить женщину, — галантно прибавил мистер Биллсон.

— Конечно, не можете, — согласился я. — Но за что она рассердилась на вас?

— Я делал добро, — благочестиво сказал мистер Биллсон.

— Делали добро?

— Да. Я выливал пиво из стаканов.