Распятие :: Йетс Уильям Батлер
Страница: 3 из 4 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕДа... время лечит - всё проходит. И даже ярый пессимист лазейку для себя находит и снова пишет чистый лист 21.08.10 - 04:28 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Назови мне хоть одного, кто бы не был в душе язычником, томящимся вечно по Сыну Ллира, и Ангусу, и Бригите, и Дагде-Богу, и Дане-Матери и всем ложным богам старины; не слагал бы оды во славу бесноватых царей и цариц Финвараха, чей дом в твердыне Круахана, Логайре Сокрушителя и Скела сына Барнене, и не бросал бы вызов Богу и Христу и Святым нашей Церкви!
Говоря так, он осенял себя крестным знамением, а когда кончил, натянул колпак на уши, чтоб заглушить звуки, закрыл глаза и приготовился опять отойти ко сну. Брат Кевин, брат Голубь, брат Волчонок, брат Лысый Патрик, брат Лысый Брендон, брат Иаков и брат Петр сидели на своих постелях, и монах-привратник поднял их на ноги. И они связали Кумала, и поволокли к реке, и окунули в том месте, которое назвали позже Ивовым Бродом. - Певец, сказал ему монах-привратник, когда его вели обратно на гостиный двор, зачем использовать разум, дарованный Богом, для грязных, кощунных стихов и речей? Ибо таков обычай твоих собратий. Много помню я стихов и речей ваших едва ли не наизусть, и я знаю, о чем говорю! И зачем славословить бесноватых Финвараха, Логайре Сокрушителя и Скела сына Барнене? Я и сам обладаю великим разумом и ученостью, но только и делаю, что славлю нашего преосвященного игумна, и нашего Патрона Бенигнуса и ближних правителей наших. Душа моя чиста и прилична, твоя же как ветер в темных садах. Я сказал тебе все, что мог, ибо я обо всем пекусь, но такому, как ты кто поможет? - Друг, отвечал ему певец, в самом деле, душа моя как ветер, и она вечно бросает меня взад-вперед, вверх-вниз, и не дает уму моему покоя, оттого и зовут меня Быстрым, зовут и Диким Конем. И больше он в ту ночь ничего не сказал, потому что зубы у него стучали от холода. Утром к нему явились игумен с монахами, велели ему готовиться к распятию и повели со двора. И пока он стоял на приступке, стая журавлей пролетала над ним с гулким криком. Он простер к ним руки и сказал: - Ох журавли-журавушки, погодите немного, и моя душа, может статься, полетит вместе с вами к бескрайному берегу, к буйному морю! У ворот окружили их нищие, вечно подстерегавшие странников и паломников, ночующих на гостином дворе. Игумен с монахами повел певца в глубь леса, где росли стройные молодые деревья, и ему велели срубить деревцо и обстругать его до нужной длины, а нищие стояли вокруг кольцом, переговаривались и размахивали руками. Потом ему велели срубить деревцо покороче и прибить гвоздями к первому. И крест был готов, и его взвалили на плечо Кумалу, потому что распять его надлежало на вершине холма, где стояли уже другие кресты. Так прошли они с полмили, и он их попросил постоять посмотреть фокусы, потому что он искусен во всех чудесах Ангуса Благородного. Монахам постарше не хотелось зря терять время, но молодым было любопытно, и чего только он им не показывал, даже лягушек вытаскивал у них из ушей. Но скоро они ополчились на него, говоря, что фокусы скучны, даже нечестивы отчасти, и снова взвалили крест ему на плечо. Еще полмили прошли, и он их попросил постоять и послушать шутки, потому что ему ведомы, он сказал, все шутки Конана Лысого, по спине поросшего овечьей шерстью. И молодые монахи, наслушавшись этих веселых речей, снова взвалили на него крест, ибо не пристало им слушать подобные бредни. Еще полмили прошли, и он их попросил постоять и послушать песни про прекрасную лилейноперсую Дейрдре, о том, как претерпела она много скорбей и как сыны Уснеха из-за нее погибли. И молодые монахи жадно ловили каждое слово, а потом разозлились и били его за то, что он разбередил в их сердцах давно позабытую жажду. И взвалили на него крест и погнали его к холму. Вот он взошел на вершину, и у него взяли крест и стали рыть для креста яму, а нищие стояли вокруг и переговаривались между собою. - Я прошу перед смертью последней милости, сказал Кумал. - Кажется, довольно было отсрочек, сказал игумен. - Я и не прошу отсрочки. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|