Ролан Быков   ::   Раззаков Федор

По словам Ролана Быкова: "Если честно говорить, было страшно, но когда ты играешь роль, то страшно не страшно, ты идешь и ничего нельзя сделать, это наше ролевое участие в жизни. Амплуа это, наверное, и определило где-то мою жизнь - не бояться получить, идти первым".

Видимо, наличием бойцовского характера наш герой во многом обязан своему отцу, который тоже часто конфликтовал со своими начальниками. Например, в 1935 году из-за этих конфликтов студента военной академии Антона Быкова отправили подальше от Москвы - в Туркмению, на Кушку. Там его назначили директором совхоза. Ролан Быков рассказывает: "Приехал он туда, а там басмачи угоняют отары. А это особая статья - бесхозяйственность, за ней уж и 58-я, расстрел. Поскольку басмачи нападали часто и угоняли отары в Афганистан, отец вооружил людей для защиты. Но у него все же угнали серебряную отару. Тогда отец со своим отрядом перешел границу, разбил банду в Афганистане и вернул отару. После этого нападений не было. Замечательный был человек. Но характер - непростой. Мама его звала: "Ужас мира, зло природы".

В конце 30-х опала А. Быкова закончилась, и он вернулся в Москву. Получил солидный партийный пост. Однако вновь не сдержался. Во время одного из разговоров в Московском горкоме партии с его руководителем Щербаковым внезапно вспылил, схватил стул и метнул его в первого секретаря. К счастью, до суда дело не дошло и провинившегося наказали по служебной линии понизили до директора завода. А вскоре началась война. Отправив свой завод в эвакуацию, Быков ушел на фронт.

Между тем его семья в первые месяцы войны оставалась в Москве.

Ролан Быков вспоминает: "Зацепский рынок был чудом из стекла и фанеры. Огромное здание рядом с маленьким Павелецким вокзалом. И когда немцы бомбили наш район, то, очевидно, они подумали, что это стеклянное сооружение и есть вокзал, и рынок был разгромлен до основания. Когда мы вышли из бомбоубежища, был страшный ветер, срывались горящие железные листы с крыш и, гремя, как Змеи Горынычи, летали над Зацепой. Страшное зрелище".

Однако с приближением фашистов к черте города в Москве началась массовая эвакуация населения. Семья нашего героя была отправлена в Йошкар-Олу, и там в нем внезапно проснулся провидческий дар. Он вспоминает об этом так: "Я видел, как гадала моя бабушка, и, когда она однажды заболела, вызвался самостоятельно раскинуть карты зашедшей соседке. Бабушка позволила мне взять колоду, но предупредила: "Читать по картам буду я". Но мне хотелось показать, что я уже взрослый, что справлюсь. Не зря ведь смотрел, как и что делала бабушка, знал, что означают карты, что такое, к примеру, четыре шестерки - дорога...

Словом, я прочитал по картам: "Через три дня вернется ваш муж". Бабушка всегда называла цифру три, когда говорила о чем-то очень близком, скором.

Женщина выслушала меня, заплакала и убежала, а я получил от бабушки по морде... А через три дня приехал муж той женщины. Вот это было дело!..

После этого начался форменный террор - ко мне пошли люди. Стоило одному сбыться, и об этом говорили все, а о том, что в девяти других случаях я попадал пальцем в небо, никто не думал. Вся Йошкар-Ола знала, что пацан с Новостройки (так назывался район, где мы жили) точно предсказывает судьбу... Когда мама пыталась усовестить бесконечных посетителей и объяснить, что мальчику нужно иногда и в школу ходить, ей говорили: "Отойди, женщина, пусть дите скажет". Правда, в какой-то момент это стало чуть ли не основной статьей дохода в нашей семье.

И все-таки нам пришлось бежать, возвращаться раньше времени из эвакуации. Мы приехали в Москву зимой 43-го, не имея ни денег, ни продовольственных карточек. Для меня те гадания на картах закончились нервными припадками, в результате чего я в том же году попал в Кащенко...

Тогда же со мной произошла еще одна жуткая история.