Сент-Женевьев-де-Буа   ::   Юденич Марина

Это был голос Ворона — которого она про себя и в лицо осмелилась было называть небрежно Рысевым, но только до поры Теперь, едва он заговорил она испытала снова сильнейшее душевное волнение, как и тогда, когда внимала ему сидя на тахте То что произошло между ними( в том же, что это произошло, уверена она была абсолютно) не привнесло в ее отношение к нему ни малейшего изменения, это она поняла теперь, затаившись у двери и не вникнув еще в смысл их разговора, но уже трепеща от одного только звука его чудного голоса — Отчего же вы думаете именно так, когда все обстоит, как раз, наоборот, — продолжал он между тем мягко, но властно, — Вы замечательно сформулировали это, по физиологическое родство, право, лучше и не скажешь и стало быть, вас ничто не должно остановить в вашем решении Что же до опасности, то она конечно есть, но именно сегодня степень ее сведена к нулю Я никогда не ошибаюсь в своих расчетах. Действовать нужно именно сегодня и довольно об этом Споры нам сейчас ни к чему Время торопит, скоро рассвет — бархат его голоса вдруг словно был отдернут как тяжелая мягкая портьера, за ней же оказался кованая дверь и, ударившись в нее, голос Ворона наполнился металлом — Господи, о чем это они? — еще не успев испугаться, а лишь удивленно подумала Ирэн События, происходящие в реальном мире на некоторое время так увлекли ее, что заслонили тревожное ожидание продолжения грандиозной битвы и ожидающего ее, валькирию и королеву, неведомого пока подвига, — Что такое собираются совершить? И о какой женщине говорит Стива? Ведь это наверное обо мне? Физиологическое родство… Фу, какие гадкие слова! Но это ведь про нас с ним Что же, они собираются убить меня, что ли? Но за что? И почему ему нужна моя смерть? — испуг постепенно овладевал ею, а вместе с ним, возвращалась туманнаяпелена, окутывая сознание и оживала валькирия-королева, — Так вот, как продолжится битва! Что же нужно ему? Моя жизнь или моя корона? Впрочем, разве это не одно и то же для меня и для него?

Разговор между тем продолжился и раздался третий голос, который был ей не знаком:

— Прислуга ведь отпущена на сегодня, я правильно понял вас господин барон?

— Да… То есть я так думаю… То есть я не знаю наверное Господи, да не думаете же вы, господа, что я командую прислугой. Откуда мне знать в конце концов…

— Конечно, не ваше это дело, поэтому я и проверил — прислугу матушка ваша изволила отпустить Другого такого раза долго теперь не представится — Нет, господа. Не сегодня В конце концов, я решительно против и все тут!

— А вот эдак вы изволите выражаться совершенно напрасно, друг мой, — голос Ворона сейчас снова был мягок, но по-прежнему властен, — Вам было предоставлено достаточно времени решить вопрос каким угодно другим образом И вы сами определил себе этот срок Итак, располагаете ли вы по его истечению суммой, которую вы задолжали мне и моим друзьям?

— Господи, да зачем же вы спрашиваете? Вам же прекрасно известно, что нет! И я же не против исполнить ваш план, господа! Но не сегодня, Бога ради!….

— Не стоит упоминать всуе Иисуса из Назарета, он, как мне помнится этого делать не велит. Да и что такое за день сегодня, что вы так противитесь?..

— День, как нельзя, более подходящий и упрямство ваше, господин барон, я понимаю как трусость, но с этим никуда не денешься в любой день — Не смейте! Кто дал вам право обвинять меня в трусости?! Я должен вам, да, должен, но не смейте забываться! Я — барон фон Паллен!

— Сие обстоятельство нам известно И если других объяснений вашему нежеланию сделать все дело сегодня, кроме тех, что так и не прозвучали, у вас, господин барон фон Паллен, нет, то извольте прекратить истерику и начинайте немедленно действовать, как мы договорились — Но Ирэн! Она же не может оставаться здесь одна.