Сердце крысы   ::   Миронова Лариса Владимировна

Он «слишком много о себе понимает!» Но он вовсе не был спесив. Правда, у него была маленькая слабость, которую ему не всегда прощали. Он цитировал классиков в раскавыченном виде. Конечно, это не очень хорошо, но он имел на это право! Острый ум Бесуши и его цепкая на впечатления память дают ему эксклюзивное право на присвоение чужой собственности.

Итак, дорогие читатели, перед вами предстанут картины из жизни крысиной стаи и небольшой ячейки человеческого общества, лаборатории одного заштатного московского НИИ времен теперь уже давних, когда телевизоры были черно-белыми, а господами были только компьютеры, и проживали по этой причине в отдельных комнатах за железными дверями. Некоторым неискушенным читателям может показаться, что автор не сделал существенных различий между этими двумя мирами и посему возникнет законный вопрос: «По какому же праву, и каково назначение сей фантасмагории?»

Ну вот – опять!

Не так уж редко пишут о безумцах. И все, кто прочел хотя бы одну такую книгу, правильно меня поймут. Я просто уверена в этом. О прочих я позволю себе не беспокоиться.

Ах, да, последнее напутствие! Сердиться на Бесушу опасно. Помимо острого язычка, он имеет ещё и очень неслабые зубы и когти! Кроме того, у него очень много влиятельной родни – от известного писателя Кота Мурра, настоящего омм де летр тре реноме, до Кота в сапогах, простого нашего барда.

Думаете, вздор? И, тем не менее, учеными Тринидата не далее как вчера было доказано, что у большинства котов крысиное сердце! Не буду пока высказывать преждевременных суждений по поводу Степного Волка, как говорится, вскрытие покажет.

С трепещущим сердцем отдаю я на суд людской страницы чужой жизни, чужих страданий и страстных желаний, надеясь, что не единственным читателем этой рукописи будут жестокосердные критики и рецензенты, чьи холодные укоры способны отбить охоту к письму не только у новичков – этюдьян ан бель летр. Но и солидных авторов со стажем могут надолго вогнать в тяжелую хандру.

С робостью и большими сомнениями я передаю миру биографию великого Бесуши и его сподвижников, чтобы весь мир узнал, какими путями иные крысы достигают величия и какими способами низвергаются в бездны стыда и позора.

В заключение, приношу искреннюю благодарность Белуше, который с тонким пониманием и постоянной готовностью править рукопись, – сохраняя эти качества даже тогда, когда я совершенно теряла зрение и всякое терпение, бесконечно перечитывая и каждый раз заново переписывая рукопись, – очень помогал мне в работе.

Дорогой читатель! Этот «железный поток» раздвоенного сознания есть не что иное, как весьма грустные воспоминания о нашем, теперь уже – не столь отдаленном, будущем…

Простите, если кому-то это слегка подпортит настроение.



1

Тот, Угрюмый, самый ярый! Просто зверь. Так сказали бы люди, те самые, что видят мир в преломленном свете своих человеческих амбиций по причине свойственного всему роду людскому высокомерия.

Вчера всех забрали. И Рату, и Кенти. Кенти гоняли дольше всех. Он стал совсм как бешеный.

Но стресса не было – я видел. Когда им надоело гонять Кенти по электрическим прутьям, они ничего лучшего не смогли придумать, как бабахнуть его этим… по голове… Уроды!

«Теперь верняк – инфаркт обеспечен», – брызнул глазами Угрюмый. Да только как же! Ждите! Счас! Кенти – твердый орешек, вы ещё вокруг него попляшете.

Тогда они, нарушая чистоту эксперимента, отключили ему почку. Но кого здесь интересовали такие мелочи! Они отключили ту самую почку – искусственную, которую всадили месяц назад взамен испорченной ими же соляной кислотой.

И вот теперь Кенти нет, нет – и никогда не будет. А Рата жива, выдержала! Молодчина!

Её гоняли долго, очень долго, гоняли и тогда, когда Кенти уже перестал дышать.