Старый холостяк   ::   Конгрив Уильям

Конечно, кто не совершает безумств, тот не нуждается и в защитнике; но будь мы чужды ошибок, сила не находила бы себе применения, а добросердечие повода проявиться; там же, где эти достоинства налицо, жаль не воспользоваться ими, если ты все-таки натворил глупости; поэтому, сделав ложный шаг, должно искать зашиты у силы и добросердечия. К этому своего рода поэтическому силлогизму я прибегаю сейчас для того, чтобы склонить Вашу светлость взять под свое покровительство мою пиесу. Она хоть и не первый мой опыт, увидевший свет, но первое мое прегрешение в драматическом жанре, вернее, в поэзии вообще; надеюсь поэтому, что мне ее легче простят. Будь она поставлена тогда же, когда написана, в ее защиту можно было бы сказать больше. Незнание столицы и законов сцены послужило бы начинающему автору оправданием, на которое он уже не вправе уповать после четырех лет литературного труда. Тем не менее я почитаю себя обязанным заявить, что глубоко оценил снисходительность лондонских зрителей, так тепло принявших мою пиесу при всех ее недостатках, которые - не могу не признаться и в этом - были большей частью замаскированы искусной игрой актеров : убежден, что умелое исполнение в высшей степени способствовало раскрытию всех выведенных мною характеров.

Что же до критиков, милорд, я не скажу ни дурного, ни хорошего ни о ком из них - ни о тех, чьи упреки справедливы, ни о тех, кто усматривает промахи там, где их нет. Защищая свою пиесу, я дам им всем один общий ответ (который Эпиктет советует давать каждому хулителю нашего труда), а именно: "Если бы те, кто находят в ней недостатки, знали бы ее так же, как я, они нашли бы куда больше таковых". Разумеется, мне вряд ли следовало делать подобное признание, однако оно может пойти на пользу и мне: отчетливое сознание своих слабостей есть, на мой взгляд, первый шаг к их исправлению.

Итак, я пребываю в надежде, что рано или поздно верну свой долг столице, чего, увы, никогда не смогу сделать по отношению к Вашей светлости, хотя неизменно остаюсь Вашим покорным и смиреннейшим слугой.

У. Конгрив

ПРОЛОГ К "СТАРОМУ ХОЛОСТЯКУ", НАПИСАННЫЙ ЛОРДОМ ФОЛКЛЕНДОМ

Поэт, чья в первый рад идет пиеса,

Дрожит, как пред вдовой жених-повеса,

Который знает, сколько нужно сил,

Чтоб утолить бывалой дамы пыл:

Ведь если он свой долг исполнит хуже,

Чем исполнял его предтеча дюжий,

Прогонит новобрачного она

И осрамит везде как хвастуна.

Увы, мы часто начинаем смело,

Но к завершенью не приводим дело!

Такой же дебютант и наш поэт,

Но с легкомысльем двадцати трех лет

Он мнит, чем мне внушает подозренья,

Что все получат удовлетворенье.

Пусть много лет его Холостяку

Та, что юна, поможет старику,

И то, что одному не сделать боле,

Вдвоем они вкусить сумеют вволю.

А попеняют нашему юнцу,

Что столь прелестной леди не к лицу

Дарить лобзанья полумертвецу,

Он возразит, что муж в годах преклонных

Отличное прикрытье для влюбленных.

Итак, мы новичку рискнуть дадим

И, коль его в бахвальстве уличим,

Пусть он, держась подальше от столицы,

Перо макать в чернильницу не тщится.

Но если впрямь свершит он, что сулит,

То оба пола удовлетворит:

Там мягкосерды все, где каждый сыт,

И публика почтит единодушно

Того, с кем ей и в третий раз не скучно .

ПРОЛОГ,

КОТОРЫЙ ЧИТАЕТ МИССИС БРЕЙСГЕРДЛ

Мир изменился - это вне сомненья!

Пролог был встарь вступленьем к представленью,

И автор, что его произносил,

Зал быть поснисходительней просил.

Теперь мы далеко не так покорны.

Спектакль - война, пролог - подобье горна.

Орудуя сатирой, как мечом,

Мы с вами, судьи наши, бой ведем:

Хвалите нас, иль вас мы осмеем!

На ваше счастье, зрители честные,

Наш автор пьесу сочинил впервые,

К тому же молод он, а потому

Учтивым с вами надо быть ему.