Возвращение в темноте   ::   Ластбадер Эрик Ван

– Пока не знаю, – ответил Антонио, и его слова встревожили Хейтора. Осторожно прикасаясь к покалеченной ноге, Антонио прощупывал мышцы и сустав. Голова женщины была откинута назад, глаза закрыты.

– Мне нужна твоя помощь, – одними губами произнес Антонио.

Протянув руку, Хейтор осторожно накрыл ладонью колено женщины. Братья посмотрели друг на друга, и между ними словно пробежала невидимая искра, некий заряд энергии, похожий на мгновенную вспышку пламени.

Секунду спустя женщина слабо вздохнула и открыла серые глаза, затуманенные печальным опытом прожитых лет.

– Ваша сумочка у меня, – сказал Хейтор, когда блуждающий взгляд женщины остановился на нем. – Мне кажется, из нее ничего не пропало.

Улыбка на лице Хейтора вызвала ответную слабую улыбку пострадавшей.

– Теперь вам лучше? – спросил Антонио.

– Да, гораздо лучше...

Она попыталась встать на ноги, и братья поспешили ей помочь. Не скрывая изумления, женщина переводила взгляд с одного брата на другого.

– Мне не больно... Совсем не больно! Как будто со мной ничего не произошло!

– Там, откуда мы родом, есть такая пословица: «Когда восходит солнце, ночь бесследно тает».

С этими словами Хейтор протянул ей сумочку.

Почтительно взяв женщину под руку, Антонио сказал, мешая английские и испанские слова:

– Прошу вас, сеньора, зайдите к нам, присядьте, переведите дух и выпейте чего-нибудь.

– Это так любезно с вашей стороны, – растерянно произнесла женщина, послушно следуя за Антонио в помещение клуба и усаживаясь на удобный диванчик.

Направляясь к стойке бара, чтобы заказать ей молочный коктейль, Хейтор слышал, как она говорила Антонио:

– Такие люди, как вы, заставляют вновь поверить в человеческую гуманность.

– Ну что вы, сеньора, просто мы оказались в нужное время в нужном месте. Только и всего!

Через несколько секунд Антонио подошел к брату, стоявшему у стойки бара рядом с сияющей медью кофеваркой, окутанной ароматным паром.

– Видит Бог, мы всегда могли бы быть именно такими, – сказал Хейтор.

– Да, если бы захотели, – отозвался Антонио, опираясь локтями о стойку. У него был расслабленный, почти сонный вид, делавший его похожим на сытого, дремлющего на полуденном солнышке крокодила.

Проводив взглядом официантку, понесшую гостье поднос с молочным коктейлем и печеньем, Хейтор задумчиво произнес:

– С чего бы это нам хотеть быть такими всегда?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – вздохнул Антонио.

Отворачиваясь от молочно-белого ароматного пара, Хейтор сказал:

– Помнишь, как однажды я попал под машину?

– Только не надо преувеличивать, – укоризненно покачал головой Антонио. – Тогда под колесом оказалась только твоя рука.

– Но это не помешало тебе вытащить водителя силком из автомобиля!

– Была задета моя честь! Он посмел причинить вред моему брату! Я почувствовал твою боль, и это привело меня в ярость, – сказал Антонио.

– Вот именно, в страшную ярость, – задумчиво протянул Хейтор. Странное дело, сейчас он казался гораздо более оживленным, чем в тот момент, когда швырнул воришку головой о бетонную стенку. Как будто его охватила какая-то внутренняя дрожь. – Ты держал ему голову...

– А ты пристально глядел ему в глаза...

– Это было здорово, – признался Хейтор. – Я взывал к силам тьмы...

– До тех пор, пока изо рта и носа у него не хлынула потоком кровь.

С этими словами Антонио глубоко вдохнул аромат горячего кофе и коричного шоколада.

– И даже из ушей, – восторженно припомнил Хейтор.

– Ты помнишь все в мельчайших деталях, – с едва заметной иронией произнес Антонио.

– А как же иначе! – отозвался Хейтор, наслаждаясь воспоминанием об убийстве незадачливого автомобилиста. – Мы вернулись домой, с головы до ног покрытые его кровью, и сразу нырнули в бассейн...