Ветка сакуры тридцать лет спустя (новые главы)   ::   Овчинников Всеволод

В Японии "Ветка сакуры" стала бестселлером. Она вышла сразу в трех переводах и была включена в тройку лучших книг, изданных в виде сборника "Иностранцы о нас". Даже англичане, скептически относящиеся к попыткам иностранцев разобраться в их национальном характере, встретили "Корни дуба" весьма благосклонно. Однако это укрепило позиции не автора, а его критиков. Дескать, идейные противники нашей страны не случайно ухватились за эти писания, ибо присущая им идеализация капиталистической действительности, отсутствие классового подхода льет воду на их мельницу.

Таков был официальный вердикт для обеих книг. Лишь в 1985 году после неоднократно отклоненных представлений, дилогия "Сакура и дуб" была удостоена Государственной премии СССР.

В 50-х - 80-х годах, когда послевоенное экономическое чудо выдвинуло Японию в первую тройку мировых лидеров наряду с Соединенными Штатами и Советским Союзом, японцы любили называть свою страну первым примером того, что модернизация отнюдь необязательно означает вестернизацию, то есть не требует отказа от традиционных ценностей в пользу западных.

В отличие от Запада с его культом индивидуализма и свободы личности, японцы склонны ставить общее благо выше личных интересов. Умение играть командой, готовность проявить себя в жизни прежде всего как часть сплоченной группы - одна из главных пружин послевоенного рывка.

Лет десять назад излюбленной темой карикатуристов были два бегуна тучный, задыхающийся дядя Сэм, которого обгоняет низкорослый поджарый японец. В 90-х годах роли переменились. У американской экономики как бы открылось второе дыхание, японская же, напротив, как бы исчерпала благоприятные факторы, которые позволили ей после войны вырваться вперед. В 50-х - 80-х годах Япония побеждала конкурентов потому, что активно приобретала зарубежные технологии, много экспортировала, мало потребляла. В этих условиях оправдывались такие патриархальные пережитки, как система пожизненного найма, сеть постоянных поставщиков и неизменных источников финансирования.

Глобализация экономической деятельности поставила под удар групповую мораль японцев, их клановую верность как основу трудовых отношений. Анонимное общее согласие, которое японцы привыкли ставить во главу угла, не оставляет места ни для личной ответственности, ни для личной инициативы. Такой социальный консерватизм утверждал дисциплину и гармонию, поощрял усердие и обеспечивал стабильность, но блокировал продвижение новых людей и новых идей.

Вступив в век Интернета, Страна восходящего солнца почувствовала, что за свои прежние успехи она заплатила дорогую цену - групповая мораль привела к утрате автономии индивидуума, к недооценке творческой инициативы. Теперь на Западе ждут, что Страна восходящего солнцанаконец сделает шаг в сторону американской модели. Действительно, вступая в 21-й век Япония предпринимает энергичные усилия, чтобы из "царства групп" превратиться в "царство личностей".

Однако Страна восходящего солнца по моему убеждению не станет подобием США даже в эпоху глобализации и информатизации. Она и прежде не раз знала радикальные перемены. но всегда менялась по-своему, по-японски, следуя мудрым принципам борцов дзюдо - уступить натиску, дабы устоять, идти на перемены, дабы остаться самим собой. Уверен, что так будет и на сей раз.

По-своему, по-английски, то есть с постоянной оглядкой на традиции прошлого, меняются англичане. По-своему, по-российски, наверное будем в новом веке меняться и мы.

Век Интернате делает небывало актуальным вопрос о том, как должна сочетаться глобализация всех форм человеческой деятельности с национальной самобытностью.