Занофа :: Ремизов Алексей Михайлович
Страница: 4 из 5 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕН. Де Бюрон \" Дорогой, ты меня слушаешь? Тогда повтори, что я сейчас сказала!\" Безумно смешная, ироничная, с тонким французким юмором книга. Писательница описывает все прелести и нюансы простой семейной жизни. Получила огромное удовольствие! 09.09.10 - 08:52 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
И есть же такие счастливые! Кто это делает? А я – чем я виновата?
– Ты не виновата, ты ни в чем, Занофа, не виновата… Это люди такие… – Люди? Какие? Счастливые? У меня ни одного уж дня нет, ни одной минуты, ну, хоть бы одна минута счастливая! Старуха выпрямилась: – Уйдем, Занофа, бросим наш дом, бросим все, уйдем в степи, там в степи на воле… – Зачем ты лжешь? Какая воля? Где воля? Что она тебе, воля? И куда я пойду? Ведь я урод, слышишь, я урод, я не могу ходить! А это за что? Кто это делает? Какая правда! И где правда? – Занофа приподнималась на руках и куда-то смотрела, ненавидя мать, проклиная людей, весь мир, проклиная с его волей и правдой, и ей казались все такими счастливыми, а она одна – проклятая, поползень, а за что, она не знает вины. И сердце, ровно вепрь, оскаливший зубы, – страшная месть выходила из сердца. Старуха опускалась на лавку, глаза ее от горя сами закрывались. Старуха засыпала, бессильная, ничего не могла она сделать. А Занофа долго на вытянутых руках, взъерошенная, как кошка, прицеливалась куда-то глазами и кружила ими. Что-то невозможное, нечеловеческое совершалось в душе ее, невозможное, нечеловеческое творилось в сердце. Тогда-то и начинались на селе пожары и вдруг умирали люди и погибал скот и топтались нивы, падали все беды, все поветрие лихого глаза. Медленно отлегало от оскорбленного сердца, медленно подгибались стальные, ненужные руки. Забивалась Занофа в угол кровати и, вся подобравшись, хоронилась, как подбитый зверок. Вспоминала Занофа детство, отца, свою счастливую руку, потом хороводы… хоровод, вихрь, сваливший ее наземь, и землю, на которой она лежала уж безногая, год за годом – все годы на этой кровати, и как однажды сама вздумала ковырять себе счастье на правой ладони, – под венец поехала и как назад из церкви ползла. Старуха вдруг просыпалась. Занофа плакала. Лицо в кулачок, как у той прежней счастливой девочки, которая размахивая счастливою рукой, прыгала на одной ножке от дверей до калитки и пела тоненьким голоском и рассказывала сказки и, вытянув губки, представляла гром и сама же пугалась, и бранила, гнала со двора дождик, и так вот плакала, когда не переставал, шел дождик и гулять не пускали. – Тебе есть хочется? – наклонялась старуха к дочери. – Смерти хочу! – шептала Занофа. Старуха жевала поблекшие губы, теребила сухими пальцами кончики землистого платка, черная, что сама земля. И птицы-коты на стене куда-то летели, пыжили свои кошачьи морды, и вся стена рвалась. – Смерти хочу! * * * Чуть начинало смеркаться и теплый вечер укладывал на покой дневной ветер, и нарядная, будто на пир, выплывала ночь в звездах, и пробужденные звездами, гукая вдоль по реке, раздавали совы тоску, выползала Занофа в сад. Там, лицом к лицу с ночью, она копалась в земле с своими цветами до самой зари. Но бывали ночи, как дни, Занофа не могла спуститься с кровати. С каждым летом сад заростал. Засорялся цветник и пустели гряды. Глухой бурьян забирался во все уголки. Поникали ветви, и тени становились все гуще, покрывая всякий просвет. В ночи приходили к Занофе сны, и она с криком вырывалась от них и, таясь, целый день жила под их рукою. И тогда мать и дочь не говорили друг другу, а только смотрели друг на друга, но бывало и так, что и смотреть страшно было. Степанида гадала. И карты не сулили добра: удар, неприятность, постель ложились на сердце, а кончалось угощением – пиковою дамой. Только редкое утро озаряло дом, будто счастьем. Просыпалась Занофа, окликала мать: – Маменька, что мне снилось сегодня! Старуха бросалась к дочери: – Что такое, что тебе снилось? – Мне, маменька, сапоги снились, а потом, будто ты мне подаешь рубашку, а рубашка в крови. – Сапоги, это дорога, – толковала Степанида, – а кровь, кровное свидание будет с родными, а мне, Занофушка, лук снился, ем будто лук-сеянку. Старик не вернется ли? И забывшись, Степанида мурлыкала песню. – Маменька, это дорога, я знаю, маменька, моя смерть это. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|