Знак Единения   ::   Морозова Юлия

Пока мужчины сооружали временные загоны для скота, женская половина племени не покладая рук устанавливала юрты. Споро потрошились войлочные тюки, врывались в землю деревянные столбы, разворачивались решетчатые складные стены, раскатывались узорчатые циновки.

Получившиеся остовы заботливые женские руки укрыли тяжелыми кошмами, обтянули поверх тканью, и на широкой мозолистой ладони степи выросли двадцать и одна юрта рода Ша-рип-тош-Агай — именно так звучало исконное название клана. В вольном переводе со стародарского это значило «Конь, чья шкура белее шапок великих гор, вершины коих попирают небо».

Мать вождя, Айзгуль-алым*, почтила своим присутствием каждое жилище. Со словами «будь домом, приносящим счастье» эта крепенькая пожилая женщина, с осторожностью и уважением заходила внутрь, бросала на расстеленную у входа кошму пару-другую горстей медовых шариков и шла благословлять следующую «новостройку».

Алым — почтенная женщина, мать взрослых детей.— Здесь и далее при меч. авт.

К слову, мужское участие в процессе установки юрт свелось к поднятию обода и отпусканию фривольных шуточек.

— Посмотри, Рель-абы*, разве не я первая красавица клана? — обратилась ко мне сидящая напротив девочка.

Абы — обращение к молодой, незамужней девушке.

Вообще-то в моем паспорте написано «Каховская Аурелия Иннокентьевна», да вот незадача — с удостоверяющим мою личность документом мы теперь находились в разных мирах. А все из-за одного маловразумительного Пророчества: за последние полгода я успела сменить место жительства, профессию, семейный и социальный статус, а также кучу имен и прозвищ. Собственно, в степь меня занесло как раз в поисках способа вернуться домой, в родной мир.

Скитания по просторам Империи Тилан проходили не в одиночестве — компанию мне составили две представительницы местного феминистического движения. Девушки были полной противоположностью друг другу. Кирина — уроженка независимого Нерана — невысокая, гибкая, темноглазая, с копной темно-каштановых кудряшек и нравом мелкого деспота. Эона — избалованная купеческая дочка родом из Тени* — рослая, фигуристая, светловолосая, тихоня и паникерша. Впрочем, различия в характере и воспитании нисколько не мешали их дружбе. Меня в этот тандем включили далеко не сразу, а после неоднократных проверок на прочность и лояльность.

Тения - одна из центральных провинций Империи Тилан.

Благодаря отдаленному родству Кирины с матерью вождя в клане нас приняли как дорогих гостей. Обласкали вниманием и заботой. Даже принарядили: бабка Апаш покопалась в бездонных закромах и нарыла там явно попахивающее Первым Пришествием тряпье. Каждую оделили шароварами, длинной рубахой-платьем и невразумительно-бурого цвета стеганым халатом, расшитым по манжетам и горловине тамбуром (про головной убор, помесь тюбетейки с платком, я вообще лучше промолчу).

Одежда, оказавшаяся мне одновременно широковатой и коротковатой, сидела просто «изумительно». Эона с Кириной чуть животы не надорвали во время генеральной примерки. А уж ехидных комментариев неранки я на год вперед наслушалась...

«Что-то подсказывает, в долгу ты не осталась». Еще бы собственному внутреннему голосу меня не знать! Разумеется, оторвалась по полной.

Подругам тоже мало шли изыски местной моды. Особенно Эоне. Хотя мой вкус здесь, похоже, не являлся эталоном — вон к светловолосой уже четверо местных джигитов посватались.

Мои успехи у противоположного пола были не столь впечатляющими. Только лишь вчера один чабар (то бишь пастух) преклонных годов позвал меня младшей женой: так его впечатлили юртоустановочные работы в моем бойком исполнении. «Мало что так побуждает мужчину к предложению руки и сердца, как вид вкалывающей по хозяйству женщины». Очень похоже на то.