Библия Раджниша. Том 3. Книга 1   ::   Раджниш Бхагаван Шри

Это настолько очевидно, что можно немедленно определить, какой язык мертвый, а какой - живой.

Живые языки никогда не бывают совершенными, - мертвые совершенны всегда, - так как живые языки используются несовершенными, грешными людьми, меняющимися из месяца в месяц. Такие языки используются все шире и шире.

Например, в Индии английский - привнесенный язык. Несколько слов слились с разговорной речью, - например слово «станция». До сих пор ничего подобного станции в Индии не было, и это слово пришло после появления английского языка и железнодорожных станций.

Но если вы посетите большинство индийских деревень, вы не сможете найти ни одного индийца, - я имею в виду девяносто процентов индийцев, не говорящих на английском языке, -использующих слово «станция». Это слишком трудно и изощренно. Взамен этого они используют, - только в разговорной речи, - слово «тесан». Все очень просто. «Станция» кажется им слишком трудным, требующим напряжения, именно поэтому и появилось «тесан».

«Рапорт»... слово, пришедшее вместе с английским языком, полицейскими участками и необходимостью отчитываться. Но отправляйтесь по деревням, и вы будете крайне удивлены: никто не говорит рапорт, все употребляют слово «рапат». Слово стало округлым, «рапат» - это искажение слова рапорт, с которым исчезает трудность произношения «рапорта». «Рапат» - так кажется более по-человечески. И так со многими словами... и они нам рассказывают удивительные истории: когда слова входят в разговорную речь, они сами принимают свою форму. Они изменяются от простого их использования.

Санскрит остается статичным. Древнееврейский, арабский, греческий, латинский языки — все они остаются статичными вдали от людских умов и рук. Санскрит никогда не был языком людей, и это загадка, - вся страна зависела от священников, и на санскрите они несли чистую чушь. Если вы узнаете, о чем они говорят, вы удивитесь, - что священного во всем этом? Но песнопения на санскрите, когда вы не знаете, о чем там поется, завораживают.

Чтобы сохранить писания священными, нужно держать их в тайне. Они не должны достигать людей, люди не должны читать их. А если они понадобятся, то для этого есть священники, которые прочтут вам их. Когда появилась возможность печатать, индусы очень противились публикации писаний: что тогда произойдет с мистификацией, господствующей тысячи лет?

Индусы мистифицировали всю страну той идеей, что они все тайны хранят в своих священных книгах, - а ведь девяносто процентов из этих книг полнейшая чушь. Для индусов они, может быть, и священные, но ни для кого больше. Когда большинство этих священных книг было переведено на другие языки, процесс мистификации остановился, индуизм потерял свою высоту и славу, потому что теперь их можно прочесть на любом языке - все писания доступны.

Махавира никогда не говорил на санскрите, Гаутама Будда никогда не говорил на санскрите, - и по очень простой причине: они пытались разрушить культ священников. Они говорили языком народа. И они осуждались священниками: «Это неправильный путь. Вы должны проповедовать на санскрите. Вы оба прекрасно образованные люди, - оба они были сыновьями великих князей. - Вы знаете санскрит, так почему же вы говорите на языке простых людей?»

И они отвечали: «По очень простой причине: мы хотим, чтобы люди знали, что мистификация должна быть разоблачена. Нет ничего в ваших священных писаниях, но только потому, что они написаны на языке, который никто не понимает, они оставляют что-то на долю людского воображения.»

Даже священники могут не понимать то, что они декламируют, потому что санскрит изучается запоминанием, а не пониманием. А между запоминанием и пониманием - большая разница. Санскрит должен заучиваться, запоминаться, вы должны запомнить его.