Проснись и рычи (Сатсанг с Х.В.Л. Пунджей)   ::   Пунджа Харилал В. Л.

Различий не существует нигде. Есть только Атман. Бог — это Атман, Истинное Я всего. Я есть Атман. Ты есть Атман. Только Истинное Я существует внутри себя и во всем.

— Но как ты узнал, что я готов?

— Когда женщина готова родить, то она, конечно, знает об этом. А всякая женщина, которая уже была матерью, распознает эти признаки без тени сомнения. То же самое с теми, кто близок к пробуждению, или, точнее, чье Я находится в точке исчезновения в свете существенного и единственного в своем роде Я. Я увидел это в твоих глазах сегодня утром, когда мы прошли друг мимо друга на базаре и ты меня не заметил; именно тогда ты и позвал меня.

— Ты говоришь так, как будто тебя спешно послали ко мне сообщить эту новость.

— Послали меня или нет, я должен был тебе это сказать. Теперь дело сделано. Если ты не веришь мне, то это твое право. Однако тебе не уйти от этого. Если в этом будет необходимость, мы встретимся снова для окончательного решения. Или, возможно, вмешается кто-нибудь еще; некто, кому ты не сможешь сопротивляться.

— Но если, как ты говоришь, я настолько близок к пробуждению, почему же тогда ты не поможешь мне пробудиться?

— Никого не нужно пробуждать. Кто в действительности является спящим? Как можно пробудить того, кто не спит и кто никогда не засыпал? Засыпание, сон и пробуждение — все это относится к телу и к чувствам, которые в нем находятся, включая, конечно, мысли, желания и волю. Являешься ли ты этим телом? Являешься ли ты мыслью о жизни или существовании в пределах этого тела? Когда ты находишься в глубоком сне, имеются ли у тебя мысли или сознание того, что ты существуешь? Тем не менее даже тогда ты существуешь, ты есть. На самом деле ты не это тело, которое то спит, то остается бодрствующим; не этот мыслящий ум, попеременно то ясный, то смущенный, блуждающий вокруг, постоянно хватающий впечатления с разных сторон; ты также не являешься своим личным представлением о самом себе, представлением, находящемся за пределами всех этих мыслей о существовании; оно исчезает в глубоком сне, при коме и при разрушении тела.

Ты думал, что это можно увидеть и услышать, что об этом можно подумать и что это можно пожелать. Ты есть то, что остается, когда ничего больше нельзя увидеть или услышать, подумать или пожелать. Это есть Атман, Истинное Я; это есть то, чем ты являешься в действительности, за пределами всех внешних представлений, которые меняются и уходят. Тат твам аси — Ты есть То! Что мешает тебе осознать это?

Можешь ли ты вспомнить время, когда ты родился? Способен ли ты раскопать в своей памяти момент, который был первой минутой после твоего рождения? Обладаешь ли ты какими-либо знаниями о начале твоего существования? Существовал ли ты уже до того момента, который, исходя из своей памяти, ты считаешь первым? Если твое существование связано с памятью о нем, то, что происходило с тобой в те времена, о которых у тебя нет воспоминаний? Что происходит с тобой в тот момент, когда сознание отходит ко сну?

Позволь сказать тебе снова — тебе недостает только одной вещи. Войди в гуфу , пещеру своего сердца, и там осознай, что ты есть!

— Пещера моего сердца! — вскричал я. — И в самом деле, я стараюсь оставаться там столько, сколько могу. И то, что я живу в пещере этой горы, помогает мне в этом сильнее всего остального. Вэтой пещере, где я живу, и еще больше в дальней пещере, где совсем нет света, и куда я ухожу для занятий медитацией — там я испытал неописуемые мир и радость.

— Твоя каменная пещера мертва. Как может она дать тебе мир и счастье? Она не имеет ничего общего с теми чувствами, которые по твоим словам ты испытал, когда уходил туда. Скорее, это ты, ты в своих собственных глубинах и есть эти высшие мир и радость.